Постановка "Блокада Ленинграда"

Ведущий

Ремарки

Ход мероприятия

Чтец стихотворения

Опять война,
Опять блокада…
А может, нам о них забыть?
Я слышу иногда:
«Не надо,
Не надо раны бередить.
Ведь это правда, что устали
Мы от рассказов о войне
И о блокаде пролистали
Стихов достаточно вполне».
И может показаться:
Правы
И убедительны слова.
Но даже, если это правда,
Такая правда – не права!
Чтоб снова
На земной планете
Не повторялось той зимы,
Нам нужно,
Чтобы наши дети
Об этом помнили,
Как мы!
Я не напрасно беспокоюсь,
Чтоб не забылась та война:
Ведь эта память –
Наша совесть.
Она,
Как сила, нам нужна…

Сцена 1

Рассказчик-1

Рассказчик стоит один на сцене

К концу его монолога на сцене появляется второй

Это история о детях военной поры. О маленьких жителях города Ленинграда. У  них было особое, опаленное войной, блокадное детство. Им было гораздо хуже, чем взрослым! Часто они, из-за своего маленького возраста, не понимали, что происходит вокруг: почему за окном взрываются снаряды, почему так страшно воет сирена  и нужно бежать в бомбоубежище, почему рядом больше нет папы, и почему все время хочется есть ...Много детского «Почему?», на которые нельзя дать ответ.

Рассказчик-2

Детям, наравне с взрослыми,  пришлось пережить холод, голод, гибель родных, но они держались и держались до конца, пройдя через весь этот ужас.. Ужас, который взрослые назовут страшным, черным словом - Блокада.

Сцена 2 «Сентябрь 1941»

Мама

На сцену быстро входит Мама. В одной руке у нее маленькая рубашка. Садиться на ступеньку лестницы, на которой лежит детский чемоданчик.

Таня! Таня!! Ты не видела рубашку Шурика? Белую..мы с папой на Первомайские праздники покупали.

Таня

Выходит Таня и берет рубашку с колен мамы

Мама, вот Шуркина рубашка. Ну что же ты?

Мама

Утыкаясь лицом в рубашку

Действительно 

Таня

Мама, не плачь. Он ведь не один едет - весь садик в Волхов эвакуируют! Вот скоро война кончиться и мы с тобой поедем и заберем Шурку!

Мама

Таня, Таня! Как же ты не понимаешь - фашисты уже у Ладожского озера, они уже  бомбят Ленинград! Война, дочка, скоро не закончиться - наши войска пока отступают.

Таня

Ну вот! А в эвакуации безопасно! Шурик и так плачет постоянно - боится взрывов снарядов. Мама, ты подумай!

Мама

Решительно бросает рубашку

Я уже подумала, Таня! Мы останемся в Ленинграде все  вместе - ты, я и Шурка. Кончится же однажды война, вернется папа..

Таня

Продолжая фразу

И будем мы опять жить одной дружной семьей!

Таня уходит за кулисы с чемоданом. Мама выходит на авансцену

Мама

На следующий день, рано утром, я поехала в порт одна, что бы предупредить воспитателей, что Шура не едет в эвакуацию. На пристани собралось много народа-мамы, бабушки: слезы, последние наставления..

В этой толпе я с трудом отыскала Валентину Сергеевну. «Многие родители детей не привели, не захотели расставаться!» -на прощание сказала мне воспитательница. .. И все на пристани долго махали вслед уплывающей барже, вслед уплывающим белым панамкам детей.

Сцена 3

Рассказчик 1

8 сентября 1941 года немцы замкнули кольцо окружения вокруг Ленинграда. Гитлеровская армия остановилась в 10 километрах от города, и в первые дни окружения разбомбила продовольственные склады.

Гитлер отдал приказ: «Ленинград должен умереть голодной смертью!». Началась блокада.

В город еще пробивались баржи с  мукой, крупами, которые раздавали жителям по карточкам, но норма постоянно уменьшалась-350 грамм хлеба на взрослого, 200 грамм- на ребенка.

Рассказчик 2

В первую, самую страшную блокадную зиму 41-42 года, в городе умерло около 780 тысяч человек.. В первую очередь погибали старики, дети. И чаще всего-от голода.

Единственной ниточкой, связывающей блокадный Ленинград с Большой землей стала «Дорога жизни»-сначала по воде, потом по льду Ладожского озера везли в осажденный город продовольствие, а оттуда-раненных и больных людей.

Рассказчик 1

Фонограмма: Ленинградский метроном

Вместо супа - бурда из столярного клея,

Вместо чая - заварка сосновой хвои.

Это б все ничего, только руки немеют,

Только ноги становятся вдруг не твои.

Только сердце внезапно сожмется, как ежик,

И глухие удары пойдут невпопад..

Сердце! Надо стучать, если даже не можешь.

Не смолкай! Ведь на наших сердцах - Ленинград.

Бейся, сердце! Стучи, несмотря на усталость,

Слышишь, город клянется, что враг не пройдет!

…Сотый день догорал. Как потом оказалось,

Впереди оставалось еще восемьсот

Таня

Таня выводит на сцену Шурика, усаживает рисовать за стол

Вот сиди у «буржуйки», рисуй.

Шурик

А почему печку назвали буржуйка? Потому что ее буржуи придумали?

Таня

Потому что жрет дров много, а толку от нее мало. Как и от буржуев-врагов мирового пролетариата!

Шурик

Таня! А ты чего больше боишься - Гитлера  или крыс? Я-крыс. Их теперь стало так много..

Таня

Я больше всего боюсь карточки хлебные потерять. Тогда нам всем, Шурка, будет полный капут. Месяц без еды мы точно не продержимся!

Шурик

Не продержимся. Я вот все время есть хочу. Витька с третьего этажа сказал, что его мама  может варить студень из столярного клея. Жаль, что у нас клея нет!

Таня

Шурик, кипяточку попей, все меньше о еде думать будешь!

Шурик

Помнишь, Таня, я раньше молоко не любил с пенкой? Эх, сейчас бы целую кастрюлю выпил бы!!!

Сцена 4 За хлебом

Заходит соседка-Софья Константиновна в лохматой заячьей шапочке, с лентами, болтающимися под подбородком, и в сером элегантном пальто, затянутом широким мужским ремнём, к груди прижимает сумочку. Таня уводит Шурика, возвращается.

Софья Константиновна

Здравствуй, Наталья Васильевна. Я там, у булошной очередь вам заняла - всех предупредила, что сейчас придет девочка в красном пальто, хорошенькая такая.

Таня

У меня пальто синего цвета, Софья Константиновна!

СК

Правда? Ну, не важно, Танечка. Ты будешь стоять за женщиной в чёрном пальто. Оно буквально ей до пят. Знаете, чересчур длинное пальто. И с опущенными ушами.

Таня

У неё уши опущенные?

Мама

Укоризненно

Таня!! Сходи, пожалуйста! Карточки в комоде.

СК

Ты не поняла меня. Опущены уши у мужской шапки, которая на женщине. Которая в черном пальто до пят..Уф! Какая непонятливая девочка.

Будь осторожна, деточка, когда с хлебом назад пойдешь. Сегодня какой-то мальчишка прямо на моих глазах вырвал у девчонки хлеб - несла, растяпа, в руках, неспрятанным, незавернутым.

Мама

Как вырвал?

СК

А вот так! Тут же запихал его весь в рот. С таких лет никакой моральной выдержки. Он меня буквально чуть не уронил в снег.

Мама

И никто не задержал?

СК

А кто? Я должна задержать?! Мне больше всех надо? Вы меня удивляете, милочка!

Мама

Никто не догнал! Что же это с людьми делается?

СК

 Может быть, его за углом дружки ждут? А у меня в сумочке лежит паёк. А мальчишка грязный до невозможности, замаранный до последней степени. Беспризорник, наверное!

Таня

А девочка что?

СК

Она стоит и глазами хлопает. Как пень стоит. Люди поохали и разошлись. Буквально, как растаяли в тумане. По своим норам.

Мама

Бедная девочка! Она ж теперь от голода умрет!

Сцена 5 «Карточки»

Таня

Хлебные карточки!!! Рабочие!  Еще целые.  350 граммов хлеба в день!!! Ой…

Кто-то потерял, бедолага!

Залезает повыше на ступеньки, оглядывает вокруг. Появляется Юрка.

Таня быстро прячет карточки в карман

Юрка

Садится на нижнюю ступеньку

Танька, дура, в сосульку превратишься! Сейчас фашист прилетит и бомбу тебе прямо на макушку ка-а-а-к сбросит!

Таня

Смущенно

Это ты дурак, Юрка. А я где хочу, там и стою! Может у меня тут дела?

Юрка, а  твоя мама получает рабочую или иждивенческую карточку? Нет, я хотела спросить, выкупали уже хлеб? Нет, я хотела…

Юрка

А что это ты спрашиваешь?

Таня

преувеличенно равнодушно

Я просто так спросила

Юрка

Ха, стоит просто так, про хлеб спрашивает просто так. А знаешь, по законам военного времени нельзя ни про что выспрашивать. Я-то знаю, что ты не шпионка. А другие? Как они посмотрят, что их нагло выспрашивают?

Таня

Я не нагло. И не про военные тайны - зачем они мне? Я про хлеб. Ты сегодня ходил хлеб получать?

Юрка

Хм.  Сегодняшнюю норму хлеба я ещё вчера съел. Мать на работе кормят. (агрессивно) Тебе какое дело?

Таня

А у матери твоей иждивенческая карточка?

Юрка

Ты, Танька, или идиотка, или что-то скрываешь!

Таня

Да ничего я не скрываю! Вот что же ты будешь есть, если съел завтрашний хлеб? Сухари у вас есть?

Юрка

замялся

Ну..Есть. Немного. Я на фронт бы убежал, но бабушка слабая стала совсем. Как её оставить? Ворчит все время: «Кому влетело в башку, что немощной старушке и подростку надо давать хлеба поровну?  Хотят угробить будущее страны!» И мне половину своей пайки подсовывает.

Таня

И ты берешь?

Юрка

Беру, Тань, беру..Есть очень хочется. Эх! Сбежать бы на войну! Сиди себе в окопе, стреляй фашистов. Разве из фашистского окопа видно, что стреляет человек маленького роста? Лишь бы хорошо научиться стрелять. Знаешь, сколько бы я фрицев мог прикончить?!  Ты куда идёшь?

Таня

В булочную. Только хлеба, наверное, сегодня уже не будет.

Юрка вздохнул, пригорюнился

Таня

неожиданно

Юрка, а ты подвал под нашим домом знаешь?

Юрка

Я все подвалы в нашем доме знаю. Чего спрашиваешь?

Таня

Нагло врет

В подвале лежит себе банка. Почти целая, с конфетками монпансье. Я своими глазами видела, как Алька-Барбос из пятой квартиры уронил её туда. Начал он её открывать, чтобы достать штучку. А она как вырвется из рук — и прямо по ступенькам в подвал загремела. Подвал открытым стоял, для проветривания. Алька-Барбос запыхтел, хотел лезть в подвал, но там темно, и он струсил. Его мать тоже не полезла, дала ему по шее, и дело с концом. Он так орал от злости, так орал!  Монпансье какое вкусное! Можно одну конфетку облизывать целый день. А там целая банка!!!

Юрка

Её давно крысы съели.

Таня

Она железная. Крысы разве железо прокусывают?

Юрка

Дура ты, Танька! Надо же такое придумать - монпасье в подвале! Ты бы еще сказала, что булка с маслом там с осени лежит! Дура.

Таня

Ну, не хочешь, не верь! Сам дурак!

показывает Юрке язык, уходит, размахивая сумкой

Сцена 6 «Месяц жизни»

Юрка присел на ступеньки лестницы, закутался поплотнее в пальтишко. Появляется Таня.

Таня

Ты что, Юрка, до сих пор тут сидишь?

Юрка

Танька, а у тебя санки дом есть?

Таня

подозрительно

Есть. А зачем тебе?

Юрка

Мамку в морг отвезти. Семеныч, дворник, пообещал помочь на улицу  вынести.

Таня

тихо садится на ступеньку

Ох! Когда она…умерла?

Юрка

Три дня назад. Там, в своей комнате и лежит

Таня

Как в комнате?

Юрка

обреченно

Там все окна давно уже выбиты, снег кругом.. Остались мы с бабкой теперь  без довольствия - у нее иждивенческая карточка на 200 грамм хлеба в день, и у меня детская. А я уже сегодняшний хлеб вчера съел.

Таня

Ты говорил, что сухари у вас есть..

Юрка

Какие сухари?! Я весь хлеб до крошки съедаю. За один раз! Нет терпения на три части делить - завтрак, обед, ужин. 

Таня

садится рядом, трогает его за плечо

Как же вы теперь, Юра

Юрка

горько

Да никак, Тань.. Нас с бабкой и вывозить будет некому. (встает) Санки дашь?

Таня

достает из кармана найденные карточки, протягивает Юрке

Дам. И санки дам, Юрка, и..вот это..

Юрка

Это что? Ты что это? Это как?!

Таня

Нашла я их вот здесь, когда в булочную шла. Если бы ты раньше меня здесь был, то ты бы их  нашел. Бери, Юрка!

Юрка

Осторожно берет карточки

Ты знаешь, что это такое, Танька?!

Таня

Карточки. Рабочие. На целый месяц.

Юрка

Это месяц жизни, Танька.. Для меня и бабули моей. (отворачивается, смахивает слезы)

Таня

Идем, Юра, я тебе саночки дам. Отвезешь тетю Валю в морг.

Уходят

Сцена 7

Рассказчик 2

К лету 42-го года вокруг Ленинграда немцы развернули огромное количество  артиллерийских батарей. Они составили схему города и наметили несколько тысяч самых важных целей, которые обстреливали ежедневно. Все попытки советской армии прорвать блокаду заканчиваются неудачей.

Декабрь 42-го. До окончания блокады оставалось 13 месяцев.

Входит. Таня в свитере, юбке. В руках два полешка. Подходит к буржуйке.Входит Мама с Маней. Мама - в пальто, ботиках. Маня - в старой шубейке, за плечами торба.

Мама

Почему не в бомбоубежище?

Таня

Да ладно, мам! Пока оденешься, спустишься- уже отбой.

Мама

Вот, принимай подружку. Стоит у дверей, плачет. Постучать стесняется..

Таня

(подбегает к подруге, помогает снять торбу)

Маня! Ты что? Проходи, скорей, раздевайся - только «буржуйку» растопила. Ты что так поздно по городу ходишь? Как тебя отпустили-то?

Маня

Некому отпускать. Страшно одной в квартире…

Мама

А бабушка?

Маня

Умерла бабушка… Ночью так страшно было, просто жутко одной. Я с головой дрожу под одеялом, а мне слышится, будто мёртвая бабушка ходит по комнате и всё свою брошку разыскивает, которую еще в 41-ом на хлеб сменяла. 

Тетя Наташа, а возьмите меня к себе жить, а? Дров на четверых надо будет меньше, у меня еще вот (кладет торбу на стол, показывает Тане содержимое) продукты кой-какие остались.

Мама

Да оставайся уж. И Тане все повеселей будет, а то я до ночи на работе.

Маня

А еще я готовить умею! Я однажды такой суп сварганила с отцовского кожаного ремня-наваристый, ух! (усмехнулась) Меня папаня этим ремнем до войны бывало так охаживал, неделю сидеть не могла. Я так этот ремень ненавидела! А голодуха пришла, сгодился - кожа то настоящая, свиная!

Вот вернется папанька с войны, а я ему: «Тю-тю твой ремень, мы с бабкой его съели! И добавки попросили». Хотя, он меня уже бить не сможет!

Таня

Почему это?

Маня

А мы –блокадники! (сжимает кулак) Нас немец ломал, да не сломал. Мы-кремень!..А я стихи научилась сочинять.

Сцена 8

Рассказчик 1

Фонограмма №13: звук салюта

В конце января 44-го полностью снята блокада Ленинграда.

 Почти 2,5 года, почти 29 месяцев, долгих 872 дня город жил в осаде.

От голода, холода, бомбежек погибло более полумиллиона ленинградцев. Но город выстоял!

В этот день, 27 января в Ленинграде прогремел салют Победы!

Рассказчик 2

За залпом залп. Гремит салют

Ракеты в воздухе горячем

Цветами пестрыми цветут

А ленинградцы тихо плачут.

Ни успокаивать, ни утешать людей не надо.

Их радость слишком велика-

Гремит салют над Ленинградом!

Рассказчик 1

Их радость велика, но боль..

Заговорила и прорвалась:

На праздничный салют с тобой

Пол-Ленинграда не поднялось..

Рыдают люди и поют,

И лиц заплаканных не прячут.

Сегодня в городе-салют!

Сегодня ленинградцы плачут..