Часть речи, о которой мы всё время забываем

Сегодня мы…

· Поговорим о служебной части речи, которая постоянно оказывается забытой.

· Порассуждаем об истории частицы и истории её изучения.

· Узнаем о частицах кое-что новое.

– Помогите мне разгадать загадку, – попросил Олег своего дедушку и свою сестрёнку Олю. – Я услышал её в школе и никак не могу понять, о чём речь!

На последней нашей встрече

Изучали части речи

Две служебных изучили –

А о третьей позабыли!

Вот союз, а вот предлог.

Кто же скрылся в уголок?

Кто не хочет появиться?

Ну, конечно же, – …

– Таблица! – попыталась угадать Оля. – Ой, нет – страница! Или граница? Или тигрица, синица, певица… какие-то странные рифмы подбираются!

– Просто верной среди них нет, – пояснил дедушка. – Правильный ответ – частица.

– Частица чего? – непонимающе переспросила Оля. – Это что – такая часть речи? А почему я о ней ничего не знаю?

– А я-то почему о ней ничего не помню? – тут же спросил Олег.

– Да потому, что частицу изучают в школе достаточно поздно, – пояснил дедушка. – И уделяется ей не так уж много времени. И это неудивительно. Давайте посмотрим на старые грамматики – античные, потом восемнадцатого века, такие, как грамматика Ломоносова. А потом и на некоторые грамматики девятнадцатого века. В них мы найдём кое-что общее…

– Ни в одной нет частицы! – догадался Олег. – Служебными частями речи лингвисты считали предлог и союз. Иногда даже междометие. Но почему частицу так обидели?

– А вдруг тогда никаких частиц просто не было? – добавила Оля.

– Конечно же, были! – ответил дедушка. – Без частиц нашей речи пришлось бы трудно. Ведь они вносят в речь разные оттенки значения или эмоций. А ещё могут образовывать формы слов. Понятно?

– Да, – ответил Олег.

– Нет, – покачала головой Оля.

– Вот вы и употребили самые главные частицы, – улыбнулся дедушка. – Одна выражает согласие, подтверждение. А вторая – отрицание.

Конечно, эти частицы существуют давным-давно. Они ни от чего не образовывались и возникли в языке специально чтобы обозначать какое-то значение или эмоцию. Это частицы нет, не, ни, таки, да, же, бы, -то, уж и так далее.

– Что-то их маловато, – разочарованно заметила Оля.

– Но это далеко не всё! – отозвался дедушка. – Ведь у частиц есть особая способность: они могут образовываться чуть ли не от любой части речи!

– Предлоги и союзы тоже так могут! – припомнил Олег. – Наверное, это общее для служебных частей речи качество.

Поэтому новые частицы в русском языке образовались от уже существующих слов. Обычно происходило это, когда значение слова изменялось.

Например, в русском языке был глагол «чаять» – то есть надеяться, ожидать. Мы и сейчас видим его родственные слова: чаяния, отчаяние. В одном из стихотворений Некрасова мы читаем:

Уж и свидеться не чаяла,

Вдруг сыночек возвращается.

А как будет выглядеть этот глагол в форме повелительного наклонения? Чай. Постепенно в таком виде глагол застыл и превратился в частицу со значением «по-видимому, вероятно». Эту частицу мы сейчас уже не употребляем, но зато можем нередко встретить в литературе 19 века. Посмотрим на отрывок из сказки «Конёк-Горбунок»:

Чай, их тут десятков с пять.

Кабы всех переимать, —

То-то было бы поживы!

Неча молвить, страх красивы!

Ножки красные у всех;

А хвосты-то — сущий смех!

Чай, таких у куриц нету.

Частица чай употребляется дважды!

В некоторых таких старых частицах можно рассмотреть старые формы глаголов – иногда даже сокращённые. Например, частица «бишь» произошла от глагола «баешь». Она используется как вспомогательная при вопросе, попытке вспомнить что-то:

Как бишь его?

Частица «вишь» произошла от глагола «видишь». Эта частица может выражать удивление, недоверие или досаду.

«Нет, дай птиц-то мне пугнуть!

Говорит Иван. — Смотри-ка,

Вишь, надселися от крика!»

А уже от частицы «вишь» образовалась частица «ишь», которой мы пользуемся даже и сейчас:

Ишь ты какой хитрый!

При помощи этой частицы мы на что-либо обращаем внимание, подчёркиваем что-либо.

От глагола «молвить» произошла частица «мол», и мы употребляем её в значении «так говорят»:

Он, мол, вчера на ярмарку приходил!

– Да и вообще, старых или просторечных частиц можно отыскать великое множество! – подхватил дедушка.

Посмотрим на такое высказывание.

А он и говорит, что мы-де не знаем ничего! А мы-то ему: небось, сам не видал никого. Ну-с, сел он рассказывать: дескать, шёл он через лес да вдруг слышит: «Оборотись-ка»! Неужто леший балуется?

Такие частицы в речи определить легко. Но некоторые частицы слишком похожи на другие части речи! Частицами могут быть такие слова, как ли, вот, даже, всё, только, исключительно, давай…

Неудивительно, что учёным понадобилось время. Они не сразу определили частицу как отдельную часть речи. Некоторые лингвисты в девятнадцатом веке вообще считали, что частицы – это все служебные части речи, даже предлоги и союзы. Потому что у них не полное значение, как у самостоятельных слов, а частичное! Но в конце концов лингвист Александр Афанасьевич Потебня написал труд, в котором частица рассматривалась как отдельная часть речи. Произошло это в конце 19 века. И с той поры частица заняла достойное место в русской грамматике.

– Но почему о ней всё-таки забывают? – в задумчивости спросила Оля. – Может, из-за, что без частиц легко можно обойтись? Например, предлоги показывают зависимость одного слова от другого. Союзы соединяют иногда не просто слова, а части предложения! А что полезного делают частицы?

– Много всего, – отозвался дедушка. – Например, частицы помогают нам образовывать формы слов.

Если мы захотим сказать о чём-то, что могло бы случиться при каком-либо условии – нам понадобятся частицы бы и б. Они помогают образовывать форму условного наклонения глагола.

Я прочитал бы эту книгу!

Она бы не пошла на такое!

А есть частицы, которые помогут нам с повелительным наклонением. Это слова пусть, пускай, давай, давайте.

Пусть все слушают!

Давайте споём песню!

Если мы хотим создать форму сравнения прилагательных или наречий – мы тоже обращаемся к частицам. Более, менее, самый – с помощью этих слов мы создаём сложные формы сравнения.

Менее длинный

Более умный

Самый весёлый

Но самые интересные частицы – конечно, те, которые позволяют внести в нашу речь оттенки значения или эмоций.

И какие же у таких частиц разные характеры! Эти слова – будто разные зрители, которые смотрят на постановку пьесы.

– Нет. Далеко не идеально, – вздыхают одни.

– Вот незадача! – озадачиваются вторые. – Вон оно как…

– Здесь играют исключительно бездари! – замечают третьи. – Почти что невыносимо смотреть на это!

– Именно! – говорят четвёртые. – Прямо по нам! Как раз то что нужно.

– Вряд ли мне понравилось… - сомневаются пятые. – Едва ли это интересно.

А пятые кричат:

– Что за красота! Как здорово!

– Всё, - отрезают шестые. – Даже и смотреть не буду. И ведь ни разу не предупредили же! Ну уж я им задам!

Получается, что частицы умеют всё на свете: утверждать и отрицать, выделять и указывать, усиливать и уточнять, спрашивать и ограничивать, побуждать и пробуждать сомнения…

– Но почему же тогда мы о них всё время забываем? – недоумевала Оля. – Ага! Может быть, дело в том, что мы принимаем их за другие части речи? Например, частица даже явно образована от союза. А едва – от наречия. Исключительно – это тоже наречие, которое само образовалось от прилагательного. А всё – местоимение. Легко перепутать!

– Получается, что хитрые частицы скрываются в нашей речи, оставаясь невидимками, – задумался Олег. – И образовываться могут как от самостоятельных, так и от служебных частей речи!

Часто они образованы от наречий: буквально, вовсе, именно, действительно, едва, ещё, как, куда, просто, прямо, там, хорошо и так далее.

Они могут образовываться от местоимений и местоименных слов: всё, всего, какое, оно, самое, себе, чего, это.

Есть частицы, образованные от глаголов: бывает, было, бывало, смотри, знай, дай, дайте.

А есть – от сравнительной степени прилагательных: более, скорее, лучше, больше.

От предлогов наречия образуются нечасто: вроде.

А от союзов часто: и, или, ли, но, однако, пусть, разве, ровно, словно, а, благо, будто, ведь, даже, чтобы, чтоб, что и так далее.

Частицы могут быть образованы даже от междометий: ну, эх, эк, спасибо.

– Но как же их тогда отличить от других частей речи? – удивилась Оля.

– Так же, как мы делаем это со всеми похожими частями речи, – пояснил дедушка. – Нужно посмотреть, как себя ведёт слово в предложении. Что оно обозначает. И для чего используется.

Иными словами, мы задаём спорной части речи вопрос: «А ты что тут делаешь?»

Частицы – очень скромные части речи. Они позволяют себе вносить в предложения только оттенки эмоций и значений. Поэтому из речи их можно часто удалить. А вот с другими частями речи, даже служебными – такого может не получиться.

Вот союз И. Что он делает? Соединяет, конечно.

А вот частица И. Она будет усиливать высказывание, придавать ему выразительность.

Мы случайно разбили окно и сломали стул. Зачем здесь и? Конечно, чтобы связать два события. Можно выбросить союз? Да, но тогда его придётся заменить кое-чем. Запятой.

Интересно, и зачем мы это сделали? А для чего здесь и? Связывает что-то, соединяет? Нет. Можно убрать? Легко. И предложение потеряет только оттенок значения. Здесь мы имеем дело с частицей.

Мы поедем прямо. Поедем куда? Здесь можно поставить вопрос, и слово в предложении - обстоятельство.

Вы сегодня прямо сияете! Сияете – как? – прямо? Нет, конечно. Мы не можем здесь поставить вопрос. Перед нами частица.

Я не знал, как это важно для них. Здесь как – наречие. Мы важно – в какой степени?

Звёзды смотрели с неба, как тысячи глаз. Как – союз. Он помогает присоединить сравнительный оборот.

Как, вы ещё не знали об этой новости?! А в последнем случае перед нами частица. Она просто помогает выразить эмоции, и её легко убрать.

– Ну теперь-то понятно, – покачала головой Оля. – Частицы так искусно маскируются под другие части речи, что их и не отличишь!

– Иногда различить частицы и другие части речи бывает сложно даже лингвистам, – согласился дедушка. – Тогда они говорят о «частицах-союзах» или о «частицах-наречиях»…

– Вот тебе и раз! – воскликнул Олег. – Стоп, а где в моей фразе частица? Или она целиком – частица?

– Частицей здесь будет «вот и», – пояснил дедушка. – Просто между двумя словами частицы оказалось местоимение!

Да, частицы могут состоять из двух или более слов – как предлоги или союзы. Например: пусть бы, вот бы, как бы не, так и, чуть ли не, вряд ли, далеко не, туда же и так далее.

И многие частицы могут расчленяться на два слова, как некоторые предлоги или союзы. Между двумя частями могут стоять слова.

Не пойти ли нам в школу? (частица не… ли)

Только не опоздать бы! (только бы)

А некоторые частицы так привыкли к компании друг друга, что образовали сочетания, похожие на фразеологизмы! Теперь эти частицы употребляются только вместе, а значение у них – как у одной частицы.

Например, частица нет-нет, да и: Ученики нет-нет да и отвлекутся от темы урока.

Или частица того и – гляди. Того и гляди зазвенит звонок!

– Не представляли такого? – улыбнулся дедушка. – Ну, то-то! Кстати, это слово – тоже две частицы, которые стали одной.

– И пишутся они почему-то через дефис, – заметил Олег. – А такое часто происходит?

– Не так уж и часто, – отозвался дедушка, – но бывает и такое. Например, частицы -то, -либо, -нибудь постепенно стали терять самостоятельность и превращаться в постфиксы: куда-то, что-нибудь, кому-либо. Через дефис пишутся такие частицы, как -ка, -с: Ну-с, приступим-ка!

А частицы кое- и -таки пишутся через дефис время от времени:

Кое-что, кое-как, но кое о чём. Здесь дефису мешает предлог.

Всё-таки, мы собрались-таки, но мы таки собрались. Таки- пишется через дефис только с глаголами и ещё некоторыми словами.

– Так вот почему я не смог сразу отгадать загадку, – заметил Олег. – Потому что сама часть речи, о которой в ней говорилось – сплошная загадка.

– Мы всё время забываем о частице, потому что просто не узнаём её в речи, – добавила Оля. – Это – часть речи, которая становится невидимкой!

– Но при этом частица остаётся очень важной, – подытожил дедушка. – И очень интересной.