Страны Западной Европы и Америки в межвоенный период. Стабилизация западного общества

С конца 1923 года в большинстве западных стран начался экономический подъём. Он продолжался до 1929 года. Что этому способствовало?

Во-первых, так называемый отложенный спрос населения. Люди стремились удовлетворить свои потребности в тех товарах, которые были недоступны в годы войны, когда гражданское производство резко сокращалось, поскольку основные ресурсы были направлены на обеспечение армии. Миллионы военнослужащих после окончания войны были демобилизованы. Теперь они жили не в окопах и казармах. И хотели носить не только униформу. Произошёл перелив капиталов из военных в гражданские отрасли – то, что называют, как вы должно быть помните, реконверсией.

Во-вторых, необходимость восстанавливать то, что было разрушено в годы войны, привела к бурному развитию целого ряда отраслей. Добывающей и перерабатывающей промышленности, машиностроения.

Третьим фактором, способствовавшим развитию производства, стало его техническое переоснащение. Продолжалась механизация труда. Как в промышленности, где во всё больших масштабах стали использоваться электродвигатели, так и в сельском хозяйстве. Даже в небольших фермерских хозяйствах тракторы, комбайны и другая техника перестали быть экзотикой.

Но, пожалуй, даже большее значение имело совершенствование организации производства. Широкое распространение получила фордовская система. Когда мы говорим о Генри Форде, в первую очередь вспоминаем конвейер, который он стал использовать на своих автомобильных заводах ещё до Первой мировой войны. Генри Форд использовал также и так называемую инженерную организацию труда, разработанную Фредериком Тейлором. Инженеры-управленцы тщательно наблюдали за производственным процессом, замеряли точное время выполнения отдельных операций. При этом они ориентировались на самых квалифицированных рабочих. По крупицам обобщался передовой опыт, приветствовались любые рационализаторские предложения. На этой основе проводилось обучение персонала. Становясь к конвейеру новые работники должны были придерживаться заданных показателей производительности труда.

Ритмичность работы на конвейере, максимальное сокращение потерь рабочего времени, узкая специализация работников плюс новейшее оборудование… Это давало очень высокий экономический эффект. Время полной сборки «Форда-Т» сократилось до одного часа. Не удивительно, что к 1927 году было выпущено 15 миллионов этих автомобилей.

К середине 1920-х годов послевоенная разруха и кризис в большинстве стран были преодолены. Особенно быстрыми темпами развивалась промышленность.

К концу десятилетия общий объём промышленного производства увеличился в 1,5 раза в сравнении с довоенным. Экономическая стабилизация сопровождалась и повышением жизненного уровня населения. Нищета первых послевоенных лет постепенно становилась полузабытым кошмаром.

Однако не все западные страны развивались одинаковыми темпами. Их принято разделять на три группы.

К первой относят наиболее развитые государства. Соединённые Штаты Америки, Великобритания, Франция. Развитой индустриальной страной, несмотря на поражение в Первой мировой войне, оставалась Германия. По уровню своего развития к этой группе вплотную приблизились Швейцария, Швеция, Дания, Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Австрия, Чехословакия, Канада.

Вторая группа – страны среднего уровня развития: Италия, Испания, Норвегия. В неё вошли и три новых государства, образовавшихся после Первой мировой войны, – Финляндия, Венгрия и Польша.

Страны третьего эшелона относят к слаборазвитым. Разумеется, по меркам западной цивилизации. Это Греция, Португалия, Болгария, Румыния, Югославия, Албания.

В период стабилизации разрыв в уровне развития не был преодолён или сокращён. Лишь Италии удалось приблизиться к государствам первой группы.

Но и среди ведущих индустриальных стран равенства не было. Безусловным лидером были США.

Во второй половине 1920-х годов они производили 48 % всей промышленной продукции мира. Это на 10 % превосходило объём производства в Англии, Франции, Германии, Италии и Японии, вместе взятых. И темпы роста были в Соединённых Штатах самыми высокими. В 1929 году объём производства в сравнении с 1924 увеличился на 72 %.

Если в XIX веке основой экономики страны было строительство железных дорог, то теперь роль «первой скрипки» играла автомобильная промышленность. Она предъявляла огромный спрос на продукцию металлургических, моторостроительных, нефтяных, резиновых, стекольных, лакокрасочных предприятий. Строились самые современные шоссейные дороги. И всё, что к ним прилагалось: бензозаправочные и ремонтные станции, придорожный сервис. Появилась обширная сеть торговых предприятий, обслуживающих автолюбителей.

Автомобиль в США перестал восприниматься как предмет роскоши. Благодаря внедрению конвейерного производства он стал доступен средним американцам. В 1926 году цена знаменитого «Форда-Т» составляла 290 долларов. Около трёх месячных зарплат квалицированного промышленного рабочего. При этом четыре из пяти автомобилей продавались в рассрочку. Интересно сравнить показатели «насыщенности» разных стран автомобилями.

Вот данные за 1929 год. В США на один автомобиль приходилось 5 человек. В Англии – 30. Во Франции – 33. В Германии – 102. В Японии – 702. И 6130 человек – в СССР. Этот факт, кстати, помогает понять, насколько важным и насущным для Советского Союза было осуществление индустриализации.

Ещё одним символом «просперити» – эпохи процветания – стали небоскрёбы, возводившиеся в крупных городах США. Самым высоким зданием мира до 1970 года был Эмпайр-стейт-билдинг.

Эту башню в 103 этажа начали строить в Нью-Йорке на острове Манхэттен в 1929 году.

Во внутренней политике была сделана ставка на твёрдый индивидуализм. Соединённые Штаты – такое государство, где каждый может добиться исполнения своей мечты. Если приложит для этого достаточно усилий. А если не получилось – никто, кроме тебя самого, не виноват. В самой богатой стране мира фактически не было общегосударственной системы социального обеспечения: пенсий, пособий по нетрудоспособности и безработице. Зато была полная свободы для развития предпринимательства. Правительство отменило действие антитрестовских законов, налоги на сверхприбыль, перестало вмешиваться в процесс ценообразования. «Дело Америки – это бизнес», – так сформулировал направление своей политики президент-республиканец Калвин Кулидж. И до поры до времени с ним были согласны большинство американцев.

Довольно быстрыми темпами развивалась экономика Франции.

К концу 1920-х годов довоенный уровень производства был превзойдён на 40 %. По темпам экономического роста Франция уступала лишь США. В среднем они составляли 4 % в год.

Этому способствовала, как бы это ни казалось странным, военная разруха. Нужно было как можно быстрее восстановить около 8 тысяч промышленных предприятий. Мы уже говорили, что масштабные восстановительные работы влекли за собой подъём производства в целом ряде отраслей.

Не забываем о территориальном приращении Франции. Благодаря возвращению в её состав Эльзаса и Лотарингии на 20–30 % возросла мощность металлургической промышленности. Решение финансовых проблем облегчали германские репарации. За это время французская казна пополнилась 8 миллиардами золотых марок.

Бурно развивались новые, передовые отрасли: машиностроение, радиотехника, химическая промышленность. Рост трудоспособного населения был незначительным (сказались и большие военные потери). Пришлось даже привлекать иностранную рабочую силу – итальянцев, поляков, русских.

Доля сельского населения оставалось ещё очень большой: 49 %. В США в это же время – 20 %. Несмотря на это, сельское хозяйство переживало застой. Довоенный уровень производства к 1930 году был достигнут, но не превзойдён.

Государство, в сравнении с военным временем, уменьшило своё вмешательство в экономику. Большая часть построенных за его счёт предприятий, была приватизирована. Но продолжали действовать некоторые общегосударственные координирующие органы: Национальный экономический и Высший железнодорожный советы. Субсидии на восстановление разрушенных войной районов распределялись через государственный банк.

Одной из немногих промышленно развитых стран, которой не удалось к середине 1920-х годов восстановить довоенный уровень производства, была Англия.

В 1924 году объём промышленной продукции составил лишь 91% в сравнении с 1913 годом. Новые отрасли развивались достаточно быстро. В 1928 году производилось в 6 раз больше автомобилей, чем до войны, в 3 раза больше – электроэнергии, в 2,5 – искусственного волокна.

А вот в старых отраслях наблюдался даже не застой, а спад. Речь идёт об угледобывающей, текстильной, металлургической промышленности. Например, в то время как во всём мире производство чугуна увеличилось на 12 %, в Англии оно сократилось на 55 %.

Это объяснялось тем, что оборудование здесь основательно устарело. Техника на большинстве крупных угольных шахт имела возраст в 50 – 100 лет. Её место было уже в музеях. Но владельцы капиталов предпочитали вкладывать их за пределами страны.

Неслучайно крупнейшее экономическое выступление рабочих в период стабилизации началось с забастовки шахтёров-угольщиков. 1 мая 1926 года владельцы угольных шахт объявили о локауте – массовом увольнении работников. Если профсоюз не примет их требований о снижении заработной платы и увеличении рабочего дня. 4 мая началась всеобщая стачка.

Её инициатором стал Генеральный совет британских тред-юнионов. На улицы вышли в общей сложности более 5 миллионов человек. Это были не только шахтёры, но и рабочие других отраслей промышленности, транспортники. 11 мая Верховный суд Великобритании признал забастовку незаконной. И на следующий день лидеры профсоюзов призвали её прекратить. Хотя отдельные бригады угольщиков продолжали борьбу до конца ноября.

Повторением подобного пугали английских избирателей консерваторы. Но в 1929 году Джеймс Рамсей Макдональд вновь смог сформировать лейбористское правительство. Рабочая партия получила на выборах большинство голосов. Впервые лейбористы оказались у власти в 1924 году. Однако не смогли закрепить своё положение из-за «грязных политтехнологий». Они и тогда уже применялись. Консерваторы распространили в средствах массовой информации так называемое «письмо Зиновьева». В нём руководитель Коминтерна якобы давал указания лейбористам, как организовывать подрывную работу в Англии. Письмо оказалось фальшивкой, но на выборах в октябре 1924 года лейбористы голосов не досчитались.

Пожалуй, в самом тяжёлом положении оказалась после Первой мировой войны Германия. Она понесла значительные потери, вынуждена была согласиться с тяжёлыми для неё условиями Версальского мирного договора. В начале 1920-х годов страна пережила совершенно невероятную инфляцию.

На её территории до 1925 находились оккупационные войска.

И тем не менее, с середины 1920-х годов началось быстрое восстановление экономики Германии. В 1928 году её национальный доход на 18 % превысил довоенный уровень. И это несмотря на территориальные потери. До полумиллиона сократилось количество безработных. Были модернизированы многие отрасли промышленности. Производительность труда на предприятиях была выше, чем в других европейских странах.

Большую роль в этом сыграл план Дауэса. Именно он привёл Веймарскую республику к её «золотым двадцатым». США были заинтересованы в восстановлении германской экономики.

Только в этом случае могло быть обеспечено стабильное поступление репарационных платежей Англии и Франции – основным должникам Соединённых Штатов. Поэтому, кроме более щадящего графика выплаты репараций, Германия получала американский заём. Его общая сумма к 1929 году составила 21 миллиард марок.

Но стабилизация в Германии была неустойчивой. Сельское хозяйство оставалось в кризисном состоянии. Большим, в сравнении с другими странами, было число безработных. Частыми были забастовки и иные социальные конфликты.

Особым путём после установления фашистской диктатуры развивалась Италия. Для неё, в отличие от других западных стран, было характерно усиление государственного контроля в экономике. Внутриполитическая стабильность достигалась установлением однопартийности и жёстким преследованием инакомыслия.

Двадцатые годы ХХ века часто называют «ревущими» или «бурными». Имея в виду те изменения, которые произошли в технологиях, в культурной и социальной жизни.

Но кроме того, в это время, как показало ближайшее будущее, зрели предпосылки иных бурь, которые до основания потрясли западную цивилизацию.