Статья по истории "Особенности некоторых календарных праздников Терского казачества в XIX веке"

В последние десятилетия в России наблюдается активное возрождение казачества. Все чаще казаки участвуют в охране государственных границ и общественного порядка, принимают участие в политической и социальной жизни страны.

Данные процессы тесно взаимосвязаны с принятым решением государства, поддерживать казаков, особенно в регионах исторически считавшихся казачьими. Во многом такое решение принято в связи с изменение геополитического положения России. Все это побуждает необходимость более детального изучения истинно казачьих традиций, культуры и быта.

Особое место в культуре терских казаков занимают различные праздники и связанные с ними обряды. На характере календарных обрядов терцев большое влияние оказал факт существования одновременно и староверов («батяков»), и православных. У старообрядцев сохранились многие ритуальные действия и песни, не знакомые православным. Кроме того, терские казаки были неоднородными и по своему национальному составу.

Среди казаков были русские, украинцы, чеченцы, осетины и т.д. все это повлияло на особенности проведения праздников в данном регионе.

Одним из самых долгожданных праздников были Святки. За неделю до Святок девушки ночевали в домах подружек, по вечерам собирались на полатях и слушали святочные песни, исполнявшиеся взрослыми («отцы поют - нас учуть»). Затем девушки пели сами, а старшие проверяли, умеют ли молодые колядовать, славить и пр.

Перед Рождеством девушки делали звезду из цветной бумаги, ходили с ней и пели на церковном языке молитву «Иисус рождается». Казаки-староверы пели колядку, которая называлась «Леска».

«На леску, леску, да,

На желтом песку,

Святой вечер, святой вечер!

Стоит дерева, да,

Тонка, высока,

Корнем глубока.

Корнем глубока,

Листом широка.

На той дереве

Сам сокол сидит...».

Если рассматривать «Леску» в системе святочных обрядовых действий-предсказаний, гаданий о судьбе, пожеланий благополучия, то ее смысл будет отличаться от свадебных величаний, сближаясь скорее с заговором, заклинанием.

«Припевая» жениха к невесте силой магического слова, исполненного в «Святой вечер», колядующие желаемое будущее передавали как реальное настоящее, сулили скорый брак.

Как правило, накануне Рождества варили кутью из риса или пшеницы, которую поливали медом. Готовую кутью несли в церковь, чтобы освятить, после чего поминали умерших родственников.

Рождественский праздник обычно начинался с заутрени. После нее в семьях происходил прием поздравителей. В одних станицах (Наурская) поздравителями были дети от 5 до 10 лет. Они пели религиозные песни, славящие Христа. И в целом славления были характерны главным образом для православных. Их колядки также были насыщены образами христианских святых. 

Рождество отмечали очень весело и широко. Выйдя на улицу, молодой парень одевал тулуп и изображал козу, а колядующие пели песни:

«Го, го, го, коза! 

Го, го, го, сира! 

Де рога дала?

 - На соль проила. 

Дайте козе сала, 

Чтоб коза встала, 

Кусочек сала билого, 

Чтоб коза побигла».

Парень в тулупе падал, и песня продолжалась как бы в ответ на слова: «Что, коза, упала? - Дайте козе сала...». Как правило, в православных станицах колядовали дети. В станицах, где преимущественно жили старообрядцы,  выступали не только дети, но и взрослые. «Детей обязательно одаривали орехами, конфетами, пряниками, деньгами.

Отпустить поздравителей без даров считалось тяжким грехом. Молодежь колядовала под окнами и в доме. Колядующих могли пригласить и за стол, особенно, если это были дети».

Весь материал - в документе.

Шаповалова Мария Алексеевна,

преподаватель истории,

Ставропольский базовый

медицинский колледж

Особенности некоторых календарных праздников

Терского казачества в XIX веке.

В последние десятилетия в России наблюдается активное возрождение казачества. Все чаще казаки участвуют в охране государственных границ и общественного порядка, принимают участие в политической и социальной жизни страны. Данные процессы тесно взаимосвязаны с принятым решением государства, поддерживать казаков, особенно в регионах исторически считавшихся казачьими. Во многом такое решение принято в связи с изменение геополитического положения России. Все это побуждает необходимость более детального изучения истинно казачьих традиций, культуры и быта.

Особое место в культуре терских казаков занимают различные праздники и связанные с ними обряды. На характере календарных обрядов терцев большое влияние оказал факт существования одновременно и староверов («батяков»), и православных. У старообрядцев сохранились многие ритуальные действия и песни, не знакомые православным¹. Кроме того, терские казаки были неоднородными и по своему национальному составу. Среди казаков были русские, украинцы, чеченцы, осетины и т.д. все это повлияло на особенности проведения праздников в данном регионе.

Одним из самых долгожданных праздников были Святки. За неделю до Святок девушки ночевали в домах подружек, по вечерам собирались на полатях и слушали святочные песни, исполнявшиеся взрослыми («отцы поют - нас учуть»). Затем девушки пели сами, а старшие проверяли, умеют ли молодые колядовать, славить и пр.².

Перед Рождеством девушки делали звезду из цветной бумаги, ходили с ней и пели на церковном языке молитву «Иисус рождается». Казаки-староверы пели колядку, которая называлась «Леска».

«На леску, леску, да,
На желтом песку,
Святой вечер, святой вечер!
Стоит дерева, да,
Тонка, высока,
Корнем глубока.
Корнем глубока,
Листом широка.
На той дереве
Сам сокол сидит...»³

Если рассматривать «Леску» в системе святочных обрядовых действий-предсказаний, гаданий о судьбе, пожеланий благополучия, то ее смысл будет отличаться от свадебных величаний, сближаясь скорее с заговором, заклинанием. «Припевая» жениха к невесте силой магического слова, исполненного в «Святой вечер», колядующие желаемое будущее передавали как реальное настоящее, сулили скорый брак⁴.

Как правило, накануне Рождества варили кутью из риса или пшеницы, которую поливали медом. Готовую кутью несли в церковь, чтобы освятить, после чего поминали умерших родственников.

Рождественский праздник обычно начинался с заутрени. После нее в семьях происходил прием поздравителей. В одних станицах (Наурская) поздравителями были дети от 5 до 10 лет. Они пели религиозные песни, славящие Христа. И в целом славления были характерны главным образом для православных. Их колядки также были насыщены образами христианских святых⁵. 

Рождество отмечали очень весело и широко. Выйдя на улицу, молодой парень одевал тулуп и изображал козу, а колядующие пели песни:

«Го, го, го, коза! 
Го, го, го, сира! 
Де рога дала?
 -На соль проила. 
Дайте козе сала, 
Чтоб коза встала, 
Кусочек сала билого, 
Чтоб коза побигла».

Парень в тулупе падал, и песня продолжалась как бы в ответ на слова: «Что, коза, упала?-Дайте козе сала...»⁶. Как правило, в православных станицах колядовали дети. В станицах, где преимущественно жили старообрядцы, выступали не только дети, но и взрослые. «Детей обязательно одаривали орехами, конфетами, пряниками, деньгами. Отпустить поздравителей без даров считалось тяжким грехом. Молодежь колядовала под окнами и в доме. Колядующих могли пригласить и за стол, особенно, если это были дети»⁷.

Было очень много песен, которые пели во время колядок. Например:

«Коляд, коляд, колядница, 
С добрым маком поляница, 
А без мака не така. 
Дай, баба, пятака!...» ⁸.

«Вышла баронесса 
Из новых сенец. 
Соломку сечет, 
Блинчики печет, 
Наставил рожок: 
„Дайте пирожок",
Щедрик-ведрик,
Дайте вареник»⁹   и т. п.

В станицах с преобладающим православным населением после первого приема колядующих все шли в церковь и на благовест. По окончании обедни вновь продолжались поздравления, в которых принимали участие местные музыканты и церковный хор. Их также угощали, давали деньги. На Рождество устраивали народные гуляния, катания на тройках, вечера, где молодежь танцевала и веселилась. В домах пекли блины и пироги ¹⁰.

Существовали и определенные традиции в праздновании Нового года. Перед Новым годом было необходимо вернуть чужие вещи и забрать свои, расплатиться с догами и обязательно сделать уборку в доме.

Последний вечер уходящего года называли «щедрым». «В гребенских станицах под Новый год пелись «щедровки», молодежь ходила «щедровать», или, как говорили местные жители, «кричать Святой вечер». У каждого было по мешочку хлебных семян. При словах «Щедры, ведры, щедрый вечер, добрый вечер» или «Сею, вею, посеваю, с Новым годом поздравляю! Уродися, боже, на всякую долю и горох, и чечевица, и пшеница» молодые рассыпали в доме овес, просо, рожь, ячмень, пшеницу. Щедрующим давали вина (если они приходили с ведрами), пирогов, конфет, орехов, денег и т. п. В день Нового года в комнатах «воскуряли» ладан, молились, накрывали стол» ¹¹.

Святки заканчивались в праздник Крещения Господня. В этот день варили кутью и все шли в церковь, чтобы взять святой воды. Считалось, что крещенская вода обладает лечебными свойствами и защищает от нечистой силы.

Со священником ходили и на Терек, где он три раза окунал в воду крест, после чего освященную теречную воду набирали в посуду и уносили домой. Кто давал обет или болел, сам окунался в реку три раза¹².

Традиционно во время святок казаки гадали. Как правило, гадали для того, чтобы предсказать судьбу. «Например, в Гребенской гадали по колышкам в заборе: «Вот загадаем, что, мол, шестой али семой колушек -мой. Ну, если он ровный да целый -муж справный, а коли с надставкой -за вдовца пойдешь». И по баранам гадали: «Если баран лохматый, то муж будет богатый, а если худой да облезлый -то бедный». Если девушка приносила домой парные дрова -то в этом году ей замуж. Закидывали и чувяк. Куда носок покажет -оттуда и жених будет. Под Новый год снимали курицу с насеста. Если закудахчет в руках -свекровь у девушки будет злая и ворчливая. В полночь ставили на стол зеркало, чашу с водой, рассыпали угольки, пшеницу и выпускали петуха. Если петух подойдет к зеркалу -жених будет щеголем, если напьется воды -пьяницей, поклюет зерна -богатым, а если угольков -бедным¹³.

Традиционным праздником у терских казаков была Масленица, которая символизировала проводы зимы и встречу весны. К примеру, в станице Гребенской вокруг сох в сараях танцевали лезгинку и приговаривали: «Соха, соха, выходи»¹⁴.

В конце XIX -начале XX в. Масленица оставалась одним из самых почитаемых народных праздников. Ее наступление встречали стрельбой, причем стреляли и стар, и млад. Во всех домах (а также в складчину) пекли блины, в станице Червленой – «бурсаки»¹⁵. В масленичную неделю, если зима была снежная, ездили на санях (в основном молодожены), рядились (например, в медведя)¹⁶. В это время все смеялись, шумели и веселись.

На Масленицу устраивали скачки, во время которых всадник должен был сам заработать приз, т. е. на всем скаку поднять с земли деньги, табак, кусок ситца и пр., которые для этой цели специально выделяли местные лавочники. Устраивались и джигитовки: всадники на скачущих лошадях выполняли различные упражнения¹⁷.

На улицах накрывали столы. Каждый приносил, кто что мог. Часть продуктов покупалась на общинные деньги. Здесь гуляли «сотнями», зазывали и прохожих¹⁸.

Масленицу на Тереке сопровождал обряд, известный под названием «держать и брать города». Это была игра, смысл которой заключался в том, что казаки на лошадях должны были прорваться сквозь строй девушек, которые стояли на скамьях или на возвышенности и, вооружившись длинными прутьями-палками, били казаков. При этом последние часто просили: «Нас бейте, только коней не надо!». В самом начале игры и после каждой отбитой атаке девушки пели о неразделенной любви:

«Ты кручинушка, кручинушка моя, 
Ты кручинушка -несносная тоска!

Никому свою кручину не скажу, 
На ретивом на сердечке схороню. 
Под окошком сиротинушкой сижу, 
Сквозь стеколушко на милого гляжу: 
Уж ты миленький, пригоженький ты мой,

Уж ты миленький -лазоревый цветок! 
Ты когда-то хаживал ко мне, 
Ты и хаживал и любливал меня, 
А теперь не стал ко мне ходить, 
Перестал ходить, не стал меня любить»¹⁹.

В этой игре принимали участие практически все жители станицы. «Город» считался взятым, если всаднику удавалось дотронуться до девушки. В одних случаях она должна была поцеловать победителя, в других всадник имел право перецеловать всех девушек, что, однако, было практически недостижимо»²⁰.

Последний обряд масленицы назывался «просить друг у друга прощения»²¹. Родные, младшие шли в дом к старшим, зять -к тестю и теще, внуки -к деду. Посидев, младшие молились Богу и кланялись старшим в ноги, чтобы те простили их, затем целовались. Старшие отвечали: «Господь простит, нас простите, Христа ради». В конце «прощения» младшим раздавали орехи²². По объяснению П. А. Вострикова, в этот день примирения и всепрощения шли к ближним и врагам и просили прощения, чтобы с облегченным сердцем приступить к говению в Великий пост²³.

Отличительной особенностью празднования масленицы у терских казаков является отсутствие проводов, которые выражаются в сжигании чучела.

По мнению некоторых исследователей, «масленичная стрельба (как и шум, стук), по народным представлениям, отгоняла злые силы и тем самым способствовала плодородию»²⁴. Такое своеобразное проявление шума, по-видимому, было заимствовано у местных горцев²⁵. То же самое можно сказать о скачках, джигитовках, которые придавали празднествам неповторимый колорит. Некоторые названия обрядовых кушаний перешли к казакам от соседних тюркских народов²⁶.

Еще одним широко отмечаемым праздником среди терских казаков была Троица. Как правило, Троица проходила в начале – середине июня. Очень широко этот праздник отмечали старообрядцы, «а православные, кроме посещения церкви, почти ничем его не отмечали»²⁷.

На празднование Троицы отводилось три дня. Праздник сопровождался пышными пирами. «Каждый приносил закуски, вино, яйца, из которых тут же готовили яичницу. Веселье, песни, пляски, стрельба продолжались до утра»²⁸.

Во время этого праздника существовал обычай плести венки. После того как девушки сплели венки, они опускали их в воду и пели:

«В саду девушки гуляли, 
Со травы цветочки рвали,

Веночки плели, 
Всякая себе.
На венках они гадали,   
Венки в воду побросали, 
Чей веночек восплывет, 
Ту и милый вспомянет. 
Девка росту небольшого Громким голосом кричит: 
„Мой веночек тонет-тонет, 
Мое сердце болит-ноет, 
Мой веночек потонул, 
Меня милый обманул"»²⁹.
«...Я сорву со травушки цветок,
На головушку совью себе венок;
Выйду я на Терек, на песок,
И спущу с головушки венок.
Тонет ли, не тонет мой венок?
Тужит ли, не тужит мой дружок
На чужой далекой стороне,
Во матушке во каменной Москве,
Во матушке во Россеюшке?
Стал по Тереку веночек мой всплывать,
Стал меня мой милый вспоминать,
Во матушке во каменной Москве,
Во матушке во Россеюшке»³⁰.

Специально к этому празднику изготавливали «корабль». В станице Курдюковской он представлял собой трехметровую лодку, окрашенную в красный цвет (каюк)³¹, в Червленой – маленькую модель корабля с мачтами и снастями³². В Гребенской это было четырехугольное сооружение, «как стол», или просто доска. По углам сбивались четыре «стрелки», пятая – самая высокая – посередине, на нее надевали венок. На корабль помещали кукол в казачьих костюмах (казачка и казачку, иногда только казака); для них накрывали на корабле стол с питьем и едой – жареным воробьем (или куском курицы), яичницей; иногда ставили и вино в маленькой бутылочке. Корабль украшали лентами, лоскутами и с песнями несли по станице к воде – к озерам, но чаще к Тереку. Шествие сопровождалось песней «Как по морю было, по морюшку» о червон-корабличке, который непогода заносила во иную землю, где царит-королюет девушка Маринушка³³.

Корабль спускали на воду и начинали стрелять, чтобы потопить его. Остатки корабля, ленты, кукол дети доставали из воды и делили между собой. «В таком виде обряд сохранился только на Тереке, в общерусской Троице ничего подобного нет, хотя отдельные элементы имеют параллели в других обрядах (культ воробья характерен для Поволжья; жертвы морю, темы сватовства близки новгородским; «корабль» на Масленицу строили в Сибири и др.)»³⁴.

На третий день Троицы в станице Наурской девушки украшали себя цветами, веками, и ветвями дуба и шли водить хороводы. Обычно их провожал мальчик. «Ему на голову надевали войлочный колпак с войлочными рогами, делали бороду из конопли или конских волос, лицо мазали сажей, на спине сооружали горб. Он должен был отгонять любопытных»³⁵.

Сохранился на Тереке и обряд кумления девушек, которые целовались через венки, называли друг друга «кумой». По мнению В. Я. Проппа, этот архаический обряд символизировал приобщение женщин к рождающей силе земли, подготовку к материнству³⁶. Исследователи южнославянской этнографии считают, что в его основе лежали обряды женских инициации, освещавшие переход девочек в группу девушек, которые уже могли вступать в брак³⁷.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что календарные праздники, сопровождавшие их обряды, играли важную роль в повседневной жизни терских казаков на протяжении всего XIX века. Как правило, эти праздники отмечались не только на Тереке, но и на территории всего Российского государства, однако их празднование в казачьей среде имело свою специфику, связанную с особенностями религиозного и национального состава жителей Терской области.

Список источников и литературы

1. Белецкая Е.М., Великая Н.Н. Календарная обрядность терских казаков // Этнографическое обозрение. - 1996. - №2.

2. Бутова Е. Станица Бороздинская // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Вып.7. - Тифлис, 1889.

3. Востриков П.А. Поверья, приметы и суеверные обычаи наурцев // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. - Вып. 37.

4. Гаджиева С.Ш. Материальная культура ногайцев в XIX – начале ХХ в. - М., 1976.

5. Малявкин Г. Станица Червленая // Этнографическое обозрение. 1891. - №1.

6. Пропп В.Я. Русские аграрные праздники. - Ленинград, 1953.

7. Пятирублев В. Песни, поющиеся в станице Наурской // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. - Вып. 15. - Тифлис, 1893.

8. Ржевуский А. Терцы. - Владикавказ, 1888.

9. Ткачев Г.А. Станица Червленая // Сборник общества любителей казачьей старины. - №7. - Владикавказ, 1912.

10. Тульцева Л.А. Символика воробья в обрядах и обрядовом фольклоре // Обряды и обрядовый фольклор. - М., 1982.

11. Хасбулатова З.И. Семейные обряды чеченцев и ингушей в конце XIX – начале ХХ в. // Семейно-бытовая обрядность вайнахов. - Грозный, 1982.

12. Чеботарева В.Г. Календарный обряд. Календарная обрядовая поэзия казаков Терека // Некоторые вопросы русской и вайнахской филологии. - №37. - Вып. 17. - Грозный, 1972.

1^ Белецкая Е.М., Великая Н.Н. Календарная обрядность терских казаков // Этнографическое обозрение. - 1996. - №2. - С.50.

2^ Чеботарева В.Г. Календарный обряд календарная обрядовая поэзия казаков Терека // Некоторые вопросы русской и вайнахской филологии. - №37. - Вып. 17. - Грозный, 1972. -С. 82

3^ Белецкая Е.М., Великая Н.Н. Календарная обрядность терских казаков // Этнографическое обозрение. - 1996. - №2. - С.52.

4^ Там же. - С. 52.

5^ Белецкая Е.М., Великая Н.Н. Календарная обрядность терских казаков // Этнографическое обозрение. - 1996. - №2. - С.50.

6^ Востриков П.А. Поверья, приметы и суеверные обычаи наурцев // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. - Вып. 37. - Тифлис, 1907.

7^Белецкая Е.М., Великая Н.Н. Календарная обрядность терских казаков // Этнографическое обозрение. - 1996. - №2. - С.51.

8^ Чеботарева В.Г. Календарный обряд календарная обрядовая поэзия казаков Терека // Некоторые вопросы русской и вайнахской филологии. - №37.- Вып. 17. - Грозный, 1972. - С. 84.

9^ Чеботарева В.Г. Календарный обряд календарная обрядовая поэзия казаков Терека // Некоторые вопросы русской и вайнахской филологии. - №37.Вып. - 17. - Грозный, 1972. - С. 84.

10^ Востриков П.А. Станица Наурская // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. - Вып. 33. - Тифлис, 1904. - С. 278.

11^ Чеботарева В.Г. Календарный обряд календарная обрядовая поэзия казаков Терека // Некоторые вопросы русской и вайнахской филологии. - №37.Вып. - 17. - Грозный, 1972. - С. 84

12^Белецкая Е.М., Великая Н.Н. Календарная обрядность терских казаков // Этнографическое обозрение. - 1996. - №2. - С.53-54.

13^ Чеботарева В.Г. Календарный обряд календарная обрядовая поэзия казаков Терека // Некоторые вопросы русской и вайнахской филологии. - №37.- Вып. 17. - Грозный, 1972. - С. 85.

14^ Белецкая Е.М., Великая Н.Н. Календарная обрядность терских казаков // Этнографическое обозрение. - 1996. - №2. - С.54.

15^ Бутова Е. Станица Бороздинская // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Вып.7. - Тифлис, 1889. - С.9

16^ Чеботарева В.Г. Календарный обряд календарная обрядовая поэзия казаков Терека // Некоторые вопросы русской и вайнахской филологии. - №37. - Вып. 17. - Грозный, 1972. - С. 86.

17^ Белецкая Е.М., Великая Н.Н. Календарная обрядность терских казаков // Этнографическое обозрение. - 1996. - №2. - С.54.

18^ Ржевуский А. Терцы. - Владикавказ, 1888. - С.229.

19^ Ржевуский А. Терцы. - Владикавказ, 1888. - С.226.

20^ Ткачев Г.А. Станица Червленая // Сборник общества любителей казачьей старины. - №7. - Владикавказ, 1912. - С. 129.

21^ Бутова Е. Станица Бороздинская // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. - Вып.7. - Тифлис, 1889. - С.39.

22^ Ржевуский А. Терцы. - Владикавказ, 1888. - С.230.

23^ Востриков П.А. Поверья, приметы и суеверные обычаи наурцев // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. - Вып. 37. - Тифлис, 1907. - С. 41.

24^Белецкая Е.М., Великая Н.Н. Календарная обрядность терских казаков // Этнографическое обозрение. - 1996. - №2. - С.55.

25^ Хасбулатова З.И. Семейные бряды чеченцев и ингушей в конце XIX – начале ХХ в. // Семейно-бытовая обрядность вайнахов. - Грозный, 1982. - С.30.

26^ Гаджиева С.Ш. Материальная культура ногайцев в XIX – начале ХХ в. - М., 1976. - С. 201.

27^Белецкая Е.М., Великая Н.Н. Календарная обрядность терских казаков // Этнографическое обозрение. - 1996. - №2. - С.55.

28^ Бутова Е. Станица Бороздинская // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. - Вып.7. - Тифлис, 1889. - С.41.

29^ Белецкая Е.М., Великая Н.Н. Календарная обрядность терских казаков // Этнографическое обозрение. - 1996. - №2. - С.56.

30^ Ржевуский А. Терцы. - Владикавказ, 1888. - С.263-264.

31^ Чеботарева В.Г. Календарный обряд календарная обрядовая поэзия казаков Терека // Некоторые вопросы русской и вайнахской филологии. - №37. - Вып. 17. - Грозный, 1972. -С. 104.

32^ Малявкин Г. Станица Червленая // Этнографическое обозрение. 1891. - №1. - С.115.

33^Белецкая Е.М., Великая Н.Н. Календарная обрядность терских казаков // Этнографическое обозрение. - 1996. - №2. - С.55

34^ Тульцева Л.А. Символика воробья в обрядах и обрядовом фольклоре // Обряды и обрядовый фольклор. - М., 1982. - С. 163-164.

35^ Пятирублев В. Песни, поющиеся в станице Наурской // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. - Вып. 15. - Тифлис, 1893. - С.166 – 168.

36^ Пропп В.Я. Русские аграрные праздники. - Ленинград, 1953. - С.77.

37^ Белецкая Е.М., Великая Н.Н. Календарная обрядность терских казаков // Этнографическое обозрение. - 1996. - №2. - С. 63.