Образ «идеального» города в классицистических ансамблях Парижа и Петербурга

С момента своего основания в 1755 году и до Великой Французской революции центральная площадь Парижа носила имя Людовика XV, а посредине площади была установлена его конная статуя.

После свержения монархии площадь переименовали в Площадь Революции. Статую Людовика XV снесли, и вместо неё, что очень символично, была установлена гигантская гильотина. Именно здесь были обезглавлены Людовик XVI и Мария-Антуанетта, а позднее – Дантон и Робеспьер.

В 1795 году, после окончания революционного террора, площадь получила своё современное название – Площадь Согласия, в знак примирения сословий.

А в 1836 году место гильотины занял луксорский обелиск, который и сегодня украшает площадь. Этот обелиск высотой двадцать три метра, стоявший ранее в храме фараона Рамзеса Второго в Фивах, подарил Франции египетский паша Мехмет-Али.

С течением времени ансамбль площади Людовика XV стал разрушаться, тяжёлый урон ему нанесло уничтожение конной статуи короля. Но несмотря на это, площадь Людовика XV стала выдающимся памятником градостроительства эпохи классицизма.

Далее вы подробнее узнаете о классицистических ансамблях Парижа и Петербурга.

Вопросы занятия.

Влияние идей Просвещения на развитие градостроения.

Площадь Людовика XV в Париже.

Классицистические ансамбли Петербурга.

До конца XVII века во Франции правящим сословием, диктующим свои вкусы обществу, была феодальная аристократия. В XVIII столетии самой могущественной силой стало третье сословие – буржуазия.

Бедность и гордость сделались уделом большинства дворян, а третье сословие стало распоряжаться богатством. Буржуазия стала передовым классом нации, интеллигенцией. Её главную силу составляли парламентские советники, адвокаты, денежная аристократия, судьи, литераторы и учёные.

Третье сословие объявило себя носителем добродетелей, полезных для нации: умения подчинять свои желания общему благу, чувства долга, патриотизма.

В это время происходил отказ от религиозного миропонимания. Единственным критерием познания человека и общества провозглашался разум.

Особенно влиятельными стали идея французских философов-просветителей – Вольтера, Шарля Луи Монтескьеё, Дени Дидро, Жана Жака Руссо, которых называли «властителями дум».

В искусстве и архитектуре также утверждаются новые ценности – естественность, простота, ясность. Капризные завитки орнамента и плавные силуэты рококо, сменились прямыми линиями, чёткими геометрическими формами, нерасчленёнными объёмами неоклассицизма второй половины XVIII века.

Город с его планировкой и пространственной структурой стал рассматриваться как единое целое, в котором всё взаимосвязано и продумано. Новое понимание города нашло своё выражение в практике градостроения.

В новой архитектуре были сделаны шаги по преодолению феодальной хаотичности городской застройки и созданию ансамблей, рассчитанных на свободный обзор.

Изменяется в первую очередь отношение к площади, которая стала рассматриваться как узел в системе уличной сети, связующий части города между собой.

В проектах XVIII века начинает преобладать открытый тип площади, которые формируются парковой зеленью и партерами, с широким обзором прилежащих пространств города. Так возникает прямая перспектива, дающая возможность композиционно связывать между собой отдельные части города. В этих градостроительных идеях прослеживается огромное влияние Версаля.

Таким образом, «идеальный» город представлялся с широкими улицами, которые образуют правильные участки, с домами, утопающими в зелени, и с просторными площадями, с которых открываются перспективы городских кварталов.

Эти идеи полностью воплотились в ансамбле площади Людовика XV в Париже, которая была заложена на исторической оси Парижа у входа в сад Тюильри.  Создателем ансамбля выступил один из первых архитекторов неоклассицизма Жак Анж Габриель, живший в 1698-1782 годах.

В основу ансамбля он положил изящное сочетание прямых и округлых линий. Это черта характерна для перехода от усложнённости рококо к более рациональным формам неоклассицизма.

Изначально площадь на правом берегу Сены должна быть стать лишь платформой для установки монумента Людовику XV.  Но в своём проекте Габриэль совместил в ней и площадь-набережную, и узловую площадь на пересечении главных осей города, и парковую площадь-партер.

Архитектурной особенностью площади Людовика XV стало то, что она была открыта с трёх сторон. Единственной закрытой стороной площади была северная. Габриель оформил её зданиями двух министерских корпусов с улицей между ними. Южной своей стороной площадь выходила к реке.

Однако минимальное обрамление площади могло превратить её в обычную площадку, не имеющую ощутимых границ.

Чтобы этого избежать, архитектурным обрамлением площади Габриель сделал балюстрады и рвы.

Рвы на площади Людовика XV имели 24 метра в ширину и 4 метра в глубину. Их стены были обложены рустованным камнем, на котором стояли массивные балюстрады.

Большое значение в ансамбле площади имела конная статуя короля.

Отлитый из бронзы скульптором Бушардоном, монумент был прекрасно виден со всех сторон.

Поскольку площадь Людовика XV была открытой, в её ансамбль вошли зелёные массивы сада Тюильри и Елисейских полей, а также Королевская улица. Композиция площади органически связывалась со всем своим окружением.

Благодаря постройке моста через Сену площадь превратилась в напряжённый узел городского движения. Позднее рвы были засыпаны, а мягкие линии зелёных массивов, обрамляющие площадь, были отмечены скульптурами.

В начале XIX века в торце Королевской улицы, напротив Бурбонского дворца, была построена церковь Сент-Мадлен. Ось между этими зданиями, перпендикулярная оси самой площади, завершила один из красивейших городских ансамблей в Европе.

Сегодня площадь Согласия – вторая по величине во Франции. Она выглядит ещё более огромной благодаря широкой панораме.

Елисейские поля уводят взгляд к Триумфальной арке на площади Шарля де Голля, а с противоположной стороны, за парком Тюильри, высится Триумфальная арка на площади Карусель. Далее за аркой видна громада Лувра.

За мостом через Сену панорама ограничивается фасадом Бурбонского дворца (ныне Палата депутатов), от которого через площадь Согласия отрывается вид на церковь Сент-Мадлен. Многоколонные строгие фасады этих зданий довольно удачно отвечают друг другу. Оба здания не принадлежат к ансамблю площади, но включаются в него.

Таким образом, ансамбль площади Согласия включает улицы, парковые аллеи, мост, переброшенный через Сену, сама Сена и даже отдалённые здания.

Композиция площади, предложенная Габриелем, знаменует окончательный переход к широким пространственным решениям при планировке городов.

Идеи просветителей, созвучные эстетике классицизма, нашли своё отражение и в русском искусстве.

Русский классицизм в итоге стал одной из самых ярких страниц в истории мирового зодчества. Он прошёл несколько этапов в своём развитии и достиг небывалого расцвета в период правления Екатерины Второй.

Во время укрепления абсолютизма классицистический облик зданий стал отражением порядка, дисциплины, регламентации всех форм политической и общественной жизни, подчинения её государственным интересам.

Русская архитектура классицизма включала общественные здания, дворцы, городские и загородные усадьбы, жилые дома. Основными художественными центрами по-прежнему оставались Петербург и Москва.

Символом классического стиля в архитектуре Санкт-Петербурга стало здание Академии наук, построенное архитектором «екатерининского классицизма» Джакомо Кваренги.

Он был поклонником римской античности и строил симметричные здания с совершенными пропорциями и лаконичным декором.

Так величественное здание Академии наук в Петербурге, построенное в 1783–1789 годах, представляет собой параллелепипед с едва выступающими объёмами боковых ризалитов, фасад которого поделён на три яруса и лишён какого-либо декора. Стены гладкие, прорезаны прямоугольными окнами без наличников.

Высокий гранитный фундамент спускается к реке. Расцветка здания также сдержанная, жёлто-белая.

На фоне однородной массы здания основной декоративной «деталью» выглядит увенчанный фронтоном портик Большого ионического ордера, к которому плавно поднимается пандус. Колонны выдвинуты вперёд, между ними и стеной образуется проход.

Многоколонный портик с треугольными фронтонами на глади стен гармонично вписан в бесконечную перспективу прямых широких улиц и открытых огромных пространств.

Сегодня этот памятник архитектуры строгого классицизма является звеном ансамбля Стрелки Васильевского острова и Университетской набережной.

В первые десятилетия XIX века в Петербурге на первое место стали выдвигаться градостроительные задачи по созданию архитектурных ансамблей и площадей. Это эпоха «александровского классицизма».

Именно в это время по-настоящему героически зазвучала мощь классицистических городских ансамблей.

Большая протяжённость фасадов зданий, украшенных скульптурными композициями, и простота ордерных форм существенно изменили облик города.

Здание Адмиралтейства, к которому ведут три главные магистрали города, стало одной из основных достопримечательностей и визитной карточкой Петербурга.

К началу XIX века здание Адмиралтейства, построенное при Петре Первом, сильно обветшало.

Кроме того, возникла необходимость изменить облик здания, так чтобы оно гармонировало с находящимся поблизости Зимним дворцом и другими величественными архитектурными ансамблями, расположенными рядом.

В 1806–1823 годах архитектор Андреян Дмитриевич Захаров блестяще решил эту задачу. Идеей нового облика здания стала тема морской славы России и могущества русского флота.

Так, морское могущество России символизирует сторона Адмиралтейства, развёрнутая к широкой водной глади, а сторона, обращённая к городу, воспринимается как «прорубленное в Европу окно».

Захаров перестроил его почти полностью, оставив лишь изящную башню со шпилем.

Архитектурный ансамбль Адмиралтейства состоит из двух Пэ-образных в плане корпусов, между которыми некогда проходил канал от Невы .

Главный фасад здания вытянут на 406 метров вдоль Адмиралтейской площади, а боковые корпуса направлены к Неве.

Чтобы избежать монотонности и однообразия, Захаров разбил фасад на пять частей. Его центром осталась трёхъярусная башня, через которую осуществлялся главный въезд в Адмиралтейство. Он был оформлен в виде триумфальной арки в честь русского флота.

Первый ярус башни в виде мощного куба служит основанием для второго яруса – изящной ионической колоннады, несущей антаблемент со скульптурами.

Над колоннадой третьим ярусом возвышается стена с куполом и золочёным шпилем, который называют «адмиралтейской иглой». Шпиль венчает позолоченный парусный кораблик, ставший символом Петербурга. Высота башни – 72 метрам, причём 23 метра приходятся на шпиль.

На ризалитах по обе стороны от центральной башни расположены установлены 12-ти и 6-колонные портики. Таким образом, строгая гладь стен, сочетающаяся с колоннадами, образует единый ритм фасада и создаёт впечатление грандиозности сооружения.

Павильоны, обращённые к Неве, перекликаются с основанием центральной башни и увенчаны флагштоками с изваяниями дельфинов.

Особое место в архитектурном решении Адмиралтейства занимает скульптура. Мифологические персонажи — божества водной стихии, стран света, времён года — подчёркивали функцию Адмиралтейства как морского ведомства. В целом все скульптурные украшения были призваны прославлять Россию как морскую державу.

Таков горельеф центрального ризалита «Выход России к морю», выполненный скульптором Иваном Ивановичем Теребенёвым. На панно с изображён Нептун, передающий Петру I трезубец – символ владычества над морями.

Перестройка Адмиралтейства ознаменовала собой начало работ по упорядочению ансамблей Петербурга.

Адмиралтейская площадь композиционно объединила целую систему зданий — от Зимнего дворца до зданий Сената и Синода, включая Неву и Биржу на стрелке Васильевского острова.

Давайте подведём итоги.

С началом эпохи Просвещения появились новые социальные идеи, новая мораль и новая эстетика.

В архитектуре XVIII века были сделаны шаги по преодолению феодальной хаотичности городской застройки и созданию ансамблей, рассчитанных на свободный обзор.

«Идеальный» город представлялся с широкими улицами, просторными площадями и с домами, утопающими в зелени.

Творчество Габриеля повлияло на всё последующее развитие французского неоклассицизма.

Мощь классицистических городских ансамблей по-настоящему героически зазвучала в России в эпоху «александровского классицизма».