Изучение языка художников слова

Использование сложных прилагательных в прозе К. Воробьева

(на примере повестей «Это мы, Господи!», «…И всему роду твоему»)

Слайд 1 Изучение языка художников слова на сегодняшний день является одним из перспективных направлений лингвистики. Круг авторов, чье творческое наследие привлекает внимание исследователей-филологов, постоянно расширяется. В последние годы внимание языковедов обратилось в сторону мастеров русской литературы, творивших на курской земле. К их числу, несомненно, принадлежит Константин Дмитриевич Воробьев – писатель с курскими корнями.

Слайд 2 К.Д. Воробьёв относится к ряду таких авторов, чьи произведения основаны на беспощадной и бескомпромиссной памяти, проверенной не только собственной жизнью, собственными страданиями, но и временем.

Создавать неповторимую яркость и образность художественным произведениям К.Д. Воробьева позволяют разные языковые средства, среди которых особое место отводится сложным прилагательным.

От имен прилагательных во многом зависит эмоционально экспрессивная окраска речи, так как они чаще всего выступают в роли эпитетов.

Это в полной мере свойственно прозе К. Д. Воробьева. Отличительной чертой его творческой манеры является создание картины деревенской жизни и «окопной правды» войны. В этом состоит неувядаемая сила его повестей и рассказов. Воробьев умеет рассказать истории своих героев подробно и обстоятельно, так, что нам становится понятна вся судьба действующих лиц. Язык произведений писателя удивительно красив и прост, большое внимание уделяется цветовой гамме.

Слайд 3 Объектом нашего анализа стали две повести К.Д. Воробьева: «…И всему роду твоему» и «Это мы, Господи!» [Воробьев 1, 2].

Слайд 4 Уже при первом прочтении мы обратили внимание на обилие в этих текстах сложных прилагательных. Методом сплошной выборки нами были зафиксированы 167 композитов, отмеченных в 184 случаях словоупотреблений. Это говорит о том, что большая часть выявленных наименований (91%) употреблена К.Д. Воробьевым единожды, что является свидетельством мастерства писателя.

Самыми частотными оказались прилагательные разноцветный(5 раз) и красноармейский(4 раза). Эпитет разноцветный, несмотря на узуальное значение данной лексической единицы, используется К.Д. Воробьевым в трех словоупотреблениях из пяти для характеристики чего-то непонятного, с точки зрения цвета, неопрятного, вызывающего отторжение: разноцветные лоскутья своего сочинения; пытался вы­свободить руки из разноцветного тряпья; стопка разно­цветных замусоленных бумажек. Употребление сложного эпитета красноармейский вызвано прежде всего тем, что анализируемые повести К.Д. Воробьева так или иначе связаны с войной или с воспоминаниями о ней: красноармейская звездочка; красно­армейская находчивость; куплеты красноармейских песен; красноармейская гимнастерка.

В составленный нами словник вошли слова, образованные разными способами: суффиксальным (водопроводный,ширпотребовский), основосложением 

(бесстрастно-порочный, бурунно-белый, горько-холодный, шафранно-аспидный), сращением (высокостоячий, сумасшедший), приставочным способом (нечленораздельный, нечистоплотный).

Обратим внимание на отдельные структурные особенности выявленных композитов. Нередко первым компонентом сложного слова оказывается числительное. Такие параметрические прилагательные указывают на вес, возраст и величину предметов: пятидесятикилограммовые фугасные дуры; пятидесятипудовый камень; двухэтажная тележка; помнить его тем, прежним, двадцатилет­ним.

Нами зафиксировано немало прилагательных-эпитетов, обозначающих форму, особенности строения предметов, со значением сравнения, имеющих вторым компонентом -образный,-видный: глыбовидные кепки; дынеобразная голова; жукообразный лимузин; зигзагообразные взмахи; куполообразное здание; шпилеобразные крыши.

Слайд 5 С точки зрения семантики самой яркой оказалась группа колоративных прилагательных (бледно-серебристый, бурунно-белый, голубовато-аспидный, лилово-сиреневый, рдяно-багряный, розово-сияющий, свеже-зеленый, сизо-розовый, сквозящее-синий, темно-зеленый, терракотово-красный, и др.). Т.В. Кризская в своей диссертации «Язык художественной прозы К.Д. Воробьева» посвятила целую главу изучению концептосферы «цвет». По её мнению, «спектр авторской концептосферы, представленный следующим образом: белый, черный, красный, желтый, серый, синий, голубой, зеленый, – отличается от приоритетов цветового представления в общенациональной картине мира». Как отмечает
Т.В. Кризская, «в художественном дискурсе К.Д. Воробьева белый цвет значительно преобладает над черным», а «в число наиболее значимых входит желтый цвет, помогающий автору передать противоречивость явлений действительности» [5].

Слайд 6

С помощью цветовых прилагательных К.Д. Воробьев описывает и природу, и человека:

В тени на траве еще держалась сизая изморозь, и по ней, хрусткой и ломкой, манило пройтись так, чтобы позади осталась свеже-зеленая борозда, и хорошо было войти в ворох листвы под деревом и гремуче пошуровать его носками ботинок, и хотелось, но на виду людей не смелось, пособирать каштаны — нежно масляные и багряные, как пенка на топленом молоке...(1, с. 285).

Слайд 7 По нашим наблюдениям, в повести «Это мы, Господи!»
К.Д. Воробьев ограничивается тремя «цветами войны и плена»: черным (глаза каждого казались дегтисто-черными), желтым(желто-белые полосы льда и снега, желто-бурая жидкость на мостовых, желтовато-мутный пламень взрыва) и красным (кроваво-красный шар, попона была ярко-красного цвета

Слайд 8 Повесть «…И всему роду твоему» объективно отличается от повести «Это мы, Господи!» внешним обилием цветовых композитов. Здесь много оттенков, переходных цветов, что, по нашему мнению, говорит о другом восприятии мира, мира без войны, об ином взгляде на него. Однако этот мир не «расцвечен» писателем, возникает ощущение дымки, тумана на глазах (сквозящее-сизый туман, сизо-белесый, с серебряным аксельбантом мундир, туманно-седая мга), сквозь который снова бросается в глаза всё тот же красный, но уже немного преобразованный цвет (рдяно-багряный, как человеческая кровь; розово-сияющий летний день).

Хочется отдельно сказать о двух сложных эпитетах, которые использует К.Д. Воробьев для характеристики неба и женских глаз: золотисто-алый и орехово-золотой. Данная цветовая гамма заметно отличается от уже знакомой нам. Золотой и ореховый входят в спектр теплых цветов. Как отмечает Т.А. Новичкова, в русской традиции сложилось восприятие золотого как знака избранничества, счастья и высшего суда [6]. Золотая символика сливалась с религиозными понятиями воздаяния и возмездия, добра и зла. Золото, как правило, связано с испытанием героя, его получают только избранные [6].

На наш взгляд, появление таких красок в повести неслучайно, ведь писатель ведет речь о сакральных образах: о небе, озаренном золотистыми лучами заходящего солнца, и о глазах женщины, которая привлекла внимание рассказчика. Небо в большинстве языков является одновременно и обозначением мира облаков и созвездий, и местом пребывания богов либо бога и его «небесного войска», и местом свободного проживания избранных умерших людей [4]. А глаза человека, тем более женщины, как известно, всегда привлекали внимание писателей и поэтов, являясь не просто органом зрения, а «зеркалом души».

В целом приведенные примеры говорят о том, что сложное прилагательное используется К.Д. Воробьевым как средство выразительности, выполняя в художественном тексте две основных функции: во-первых, оно конкретизирует описание, дополняя воображаемую читателем картину новыми деталями, и, во-вторых, усиливает эмоциональный эффект, создаваемый текстом. С помощью сложных слов К.Д. Воробьев воспроизводит те индивидуальные черты своих персонажей и подробности их жизни, которые составляют в целом «предметный» мир произведения. Вместе с тем с помощью различных оттенков значения подобных слов и их синтагматических связей писатель выражает свое идейно-эмоциональное отношение к особенностям изображаемой им жизни.

Слайд 9 Е.И. Носов считал, что К.Д. Воробьев «воистину выделяется среди многих пишущих современников, выделяется особым, лично отработанным методом проникновения в глубины человеческой души» [7]. И не последнюю роль, на наш взгляд, в этом «особом методе» играет мастерское владение языком, выразительность которого подчеркивают сложные прилагательные.

Литература

1. Воробьёв К.Д. Собрание сочинений: в 3 т. М.: Современник, 1991-1993.Т. 2. 468 с. (1)

2. Воробьев К.Д., Носов Е.И. Фанфары и колокола: повести и рассказы о войне к 55-летию Курской битвы. Курск, 1998. 704 с. (2)

3. Григоржевич. В.Г. Музей писателя К.Д. Воробьева [Электронный ресурс]. URL: http://www.onb.kursk.ru (дата обращения: 22.11.2011).

4. Книга символов: 2009 [Электронный ресурс]. URL: http://www.symbolsbook.ru (дата обращения: 22.11.2011).

5. Кризская Т.В. Язык художественной прозы К.Д. Воробьева: автореф. дисс. … канд. филол. наук. Курск, 2009. 19 с.

6. Новичкова Т.А. Эпос и миф. СПб: Наука, 2001. 326с.

7. Носов Е.И. Он любил эту землю // К.Д.Воробьёв. И всему роду твоему. Вильнюс: Вага, 1978. С. 5−8.

8. Фадеева Т.М. Взаимодействие сложного эпитета в художественном тексте с другими средствами выразительности // Вестник МГОУ. Серия «Русская филология». № 4. 2011. С. 47−54.