«Незлодейские злодеи» в литературе

Сегодня мы…

· Узнаем кое-что новое об отрицательных персонажах известных произведений.

· Посмотрим, какими были в жизни те, кого в произведениях сделали злодеями.

· Поразмышляем об исторической достоверности художественных произведений.

Насколько часто в литературных произведениях появляются реальные исторические личности? Довольно часто. Мы можем увидеть Наполеона и Кутузова в бессмертной эпопее Толстого «Война и мир». Или встретиться с казачьим генералом Платовым в сказе Лескова «Левша». Пушкин ввёл в свою «Капитанскую дочку» Пугачёва, а Гоголь в «Ночи перед Рождеством» отправил Вакулу просить черевички у самой императрицы Екатерины Второй.

Но насколько правдивыми бывают эти образы? Авторы часто искажают образы реальных лиц в угоду своему сюжету: приукрашивают их или упрощают, а иногда и делают полными противоположностями тем, с кого они списаны. Иногда образ исторической личности от этого обрастает мифами. Но иногда реального человека из-за художественного произведения начинают считать самым настоящим злодеем!

Один из примеров – Арман Жан дю Плесси герцог Ришельё – или кардинал Ришелье, который читателю знаком в основном по роману Александра Дюма «Три мушкетёра». Во множестве экранизаций романа образ Ришелье сильно упрощён, и кардинал представлен чистым злом. В некоторых фильмах он даже хочет свергнуть короля и сесть на трон.

В книге же писатель создаёт гораздо более сложный образ Ришелье. Это ловкий и изворотливый политик, который пойдёт на всё, чтобы добиться процветания Франции. Кардиналу не откажешь в храбрости и проницательности: он не боится путешествовать с небольшой охраной и пытается быть справедливым даже к своим противникам. Но при этом он не гнушается подслушиванием, похищением людей и мелким злорадством. Особенно это можно увидеть в линии о любви кардинала к королеве. Вот какие фразы позволяет себе Дюма:

«Королева оглянулась и увидела кардинала, который стоял сзади и злобно улыбался».

«летописец вынужден также признать существование мелочных устремлений влюблённого мужчины и ревнивого соперника».

«Таким образом, для Ришелье дело было не только в том, чтобы избавить Францию от врага, но также и в том, чтобы отомстить сопернику».

По приказу Ришелье похищают возлюбленную Д`артаньяна – Констанцию. А сам кардинал даже даёт миледи бумагу, разрешающую отомстить главному герою. Однако, несмотря на то что мушкетёры расстраивают его планы, кардинал хочет не уничтожить их, а переманить к себе на службу. И в конце романа ему это удаётся.

«— Возьмите! — сказал кардинал юноше. — Я взял у вас один открытый лист и взамен даю другой. На этой грамоте не проставлено имя, впишите его сами.

Д'Артаньян нерешительно взял бумагу и взглянул на неё. Это был указ о производстве в чин лейтенанта мушкетёров. Д'Артаньян упал к ногам кардинала.

— Монсеньёр, — сказал он, — моя жизнь принадлежит вам, располагайте ею отныне!»

Но каким же по-настоящему был тот самый кардинал Ришелье? Это действительно бесстрашный и ловкий политик, человек, который многое сделал для Франции. Он запретил дуэли, из-за которых погибало почти столько же дворян, сколько на войнах. Ришелье сумел объединить земли Франции под властью короля, он основал французскую Академию и всячески поддерживал деятелей искусства. Едва ли он питал любовь к Анне Австрийской: кардинал и королева были политическими противниками, и королева и её сторонники часто распускали о Ришелье слухи. Да и сам кардинал вовсю участвовал в информационной войне: он даже основал первую во Франции газету! А вот своих противников предпочитал не убивать, а отправлять в заточение или ссылку – за исключением тех, кто напрямую участвовал в опасных заговорах или покушениях.

Александр Дюма понимал, что не до конца раскрыл образ этого замечательного государственного деятеля. Он даже задумал написать роман «Красный сфинкс», в котором Ришелье был бы главным героем. Но роман так и не был завершён.

Между прочим, не только образ кардинала в произведении Дюма подвергся изменению. Писатель изображает короля Людовика XIII изнеженным, глуповатым, недальновидным и бесхарактерным. Король одновременно полностью зависит от кардинала и ненавидит его, как ребёнок – строгую няньку.

На самом же деле Людовик Справедливый был слабым здоровьем, но достаточно проницательным монархом. Он прекрасно понимал, что Ришелье трудится на благо монархии, и поэтому полагался на своего министра. Нельзя обвинить короля и в слабохарактерности: когда он был тяжело болен, его мать, Мария Медичи буквально вырвала у короля обещание удалить Ришелье в отставку.

Противники кардинала торжествовали, а сам он готовился уже уезжать из города. Но король между властной, вечно интригующей против него матерью и Ришелье предпочёл своего министра. Уехать пришлось Марии Медичи. А враги кардинала настолько жестоко обманулись в ожиданиях, что во Франции этот день – двенадцатое ноября 1629 г. года – до сих пор носит название «дня одураченных».

Не менее жестоко «досталось» от Дюма и другому кардиналу – Мазарини. В романе «Двадцать лет спустя» писатель называет его «тенью Ришелье», постоянно сравнивает с Ришелье – и сравнение неизменно оказывается в пользу последнего.

Мазарини показан трусоватым и скупым, эгоистичным и лишённым проницательности.

На самом же деле Мазарини был правой рукой Ришелье и его преемником. Именно Ришелье посмертной просьбой рекомендовал Мазарини в королевский совет. Сын мелких итальянских земледельцев, этот кардинал во всём продолжал политику своего наставника. Он одержал множество блестящих политических и военных побед, ловко вёл дела, поддерживал деятелей искусств и учёных.

Но такое искажение исторических образов в произведениях Дюма неудивительно. Сам писатель говорил так:

«История — это гвоздь, на который я вешаю свою картину».

В конце концов, слава кардинала Ришелье или кардинала Мазарини не слишком померкла от романов Дюма.

А вот Александр Сергеевич Пушкин сделал известного композитора отравителем!

В одной из своих «маленьких трагедий» «Моцарт и Сальери» Пушкин показывает, как Антонио Сальери убивает Моцарта. В пьесе Сальери представлен талантливым композитором, но ремесленником. Вот что он сам говорит о себе:

Я сделался ремесленник: перстам

Придал послушную, сухую беглость

И верность уху. Звуки умертвив,

Музыку я разъял, как труп. Поверил

Я алгеброй гармонию.

А вот Моцарт – гений, и потрясающие произведения он творит легко. При этом он сам не сознаёт своей гениальности, ведёт себя беспечно и легкомысленно. Сальери кажется несправедливым то, что такой дар был дан «гуляке праздному», а не ему, положившего всю жизнь на алтарь музыке. В Моцарте Сальери видит опасность не только для себя, но и для других композиторов: ведь Моцарт затмит своим гением всех, и как обычные композиторы смогут с ним сравниться? Поэтому он предлагает другу отравленное вино.

В пьесе Пушкин поднимает серьёзнейшие вопросы – о природе творчества, гениальности и ремесленничестве, о творческой зависти и о том, может ли быть гений злодеем. В конце Сальери оказывается глубоко потрясённым:

Ты заснёшь

Надолго, Моцарт! Но ужель он прав,

И я не гений? Гений и злодейство

Две вещи несовместные.

Но с настоящими Моцартом и Сальери эта история не имеет ничего общего.

Вольфганг Амадей Моцарт с ранних лет отличался слабым здоровьем, а перед смертью тяжело заболел. К тому же, у Сальери не было никаких причин завидовать Моцарту: в то время именно творения Сальери считались блестящими, именно за ним закрепилась слава гениального композитора. Сальери к тому же был прекрасным педагогом: среди его учеников – такие композиторы, как Бетховен, Шуберт, Лист… Он был осыпан почестями, награждён Орденом Почётного Легиона… А вот Моцарт подобной славы не получил: культ его произведений пришёлся уже на годы после его смерти.

Композиторы не были друзьями, хотя они глубоко уважали творчество друг друга. Сальери даже был один из немногих, кто пришёл проститься с Моцартом в день похорон.

Ранняя смерть Моцарта действительно породила много слухов. И один из таких слухов был о том, что Антонио Сальери как-то причастен к смерти великого композитора. Клевета и слухи о том, что именно он убил Моцарта, не давали Сальери покоя на протяжении тридцати лет. Этот слух стал проклятием всей его жизни. Под старость Сальери начал терять рассудок, и якобы уже в лечебнице признался в том, что отравил Моцарта. Источник этого слуха так и не удалось отследить – но новость просочилась в европейские газеты – откуда, видимо, и почерпнул его Пушкин. Клевету с негодованием опровергли другие композиторы – ученики Сальери. Один из них вспомнил, как Сальери, ещё находясь в здравом уме, просил:

„Хотя я смертельно болен, я хочу заверить Вас честным словом, что нет совершенно никаких оснований для этих абсурдных слухов. Вы знаете, о чём я: Моцарт, что я якобы отравил его. Но нет. Это — злобная клевета, одна только злобная клевета. Скажите миру…, что старый Сальери на краю смерти сам Вам это сказал“».

К сожалению, именно из-за трагедии «Моцарт и Сальери» в некоторых странах утвердилась мысль о том, что Сальери был отравителем. В России имя Сальери даже стало нарицательным. И во многом именно из-за этого произведения чудесного композитора оказались многими забыты.

Однако некоторые исторические личности пострадали даже больше, чем Сальери. Например, Влад Дракула, который из средневекового правителя государства Валахии превратился в… вампира!

И всё благодаря роману ирландского писателя Брэма Стокера «Дракула».

Вообще-то, румынское слово «дракул» переводится как дракон. Влад Третий Басараб – а так звали правителя Валахии – как и его отец, был членом Ордена Дракона, учреждённого в Венгрии. Он носил изображение дракона и печатал это же изображение на монетах, которые начал выпускать.

Влад Третий был суровым, но справедливым правителем. Даже когда он вёл войны – он беспокоился о том, чтобы его солдаты не отбирали у населения скот и вещи. Он стремился укреплять государственную власть, поддерживал церковь и был бесстрашным воином. Как-то раз он предпринял ночную атаку во главе семи тысяч своих солдат – и заставил отступить стотысячную армию турок! Турок Дракула для устрашения казнил их же способами казни и из-за этого получил прозвище Цепеш – Колосажатель.

Культовый роман Брэма Стокера вышел в тысяча восемьсот девяносто седьмом году, и для этой книги Влад Дракула стал только прототипом. В романе он изображён очень могущественным вампиром-аристократом, который может превращаться в волка и летучих мышей, а спит в гробу. Один из героев романа предполагает, что Влад Цепеш, господарь Валахии, стал вампиром из-за занятий чёрной магией. И с конца девятнадцатого века имя средневекового правителя стало ассоциироваться с нежитью, с тёмными силами.

Читателю нужно помнить, что автор в своих произведениях обычно не стремится к исторической достоверности. В первую очередь писатель создаёт художественные образы. Он делает реальных исторических лиц прототипами или персонажами – и относится к ним как к персонажам. При этом образы очень часто искажаются, и причины для этого могут быть самыми разными. Этого может требовать сюжет, автор может таким способом выражать своё мнение об исторических событиях. Искажение образов реальных лиц может быть даже частью пропаганды, манипуляции. Примеры Ришелье, Сальери и Дракулы показывают, что нужно подходить к образам реальных людей в книгах с большой осторожностью.