Д. В. Давыдов: жизнь и творчество поэта-гусара

Сегодня мы…

· Поговорим о герое войны с Наполеоном – Денисе Васильевиче Давыдове.

· Узнаем поразительную историю его жизни.

· Поразмышляем о его лирике и о роли Давыдова в русской культуре.

Но сначала давайте посетим Эрмитаж. В этом величественном музее, недалеко от большого тронного зала есть особенная галерея – Военная. Это длинный коридор, в котором расположено более трёхсот портретов русских генералов. Все они когда-то отличились в войне против Наполеона.

Но один портрет можно назвать особенным.

На этом портрете изображён мужчина в форме Ахтырского гусарского полка. На груди у офицера немало наград, а генеральская шинель наброшена на плечи. Таким в галерею воинской славы вошёл Денис Давыдов – лихой гусар, который прославился своими подвигами на весь мир, поэт, творчеством которого восторгался сам Пушкин.

Денису Давыдову как будто судьбой было предсказано обессмертить своё имя на войне.

Денис Васильевич Давыдов родился в Москве, в 1784 г. Отцом его был бригадир, который служил под началом Суворова. А детство будущего поэта прошло в небольшой деревушке, которая называлась Бородино! То самое Бородино, которое дало названию великому сражению и стихотворению Лермонтова.

Огромное впечатление на Давыдова произвела встреча с Суворовым. Великий полководец навестил семью Давыдовых и познакомился с двумя их сыновьями. Младшему Евдокиму – тихому и скромному – он предсказал гражданскую службу. А вот о старшем Денисе сказал: «Этот удалый, будет военным, я не умру, а он уже три сражения выиграет».

В своей автобиографии Денис Давыдов после шутливо напишет: «Маленький повеса бросил псалтырь, замахал саблею, выколол глаз дядьке, проткнул шлык няне и отрубил хвост борзой собаке, думая тем исполнить пророчество великого человека».

Отец мальчиков решил прислушаться к Суворову и отдал младшего сына – на гражданскую службу, а старшего – в кавалергарды. Служить в гвардейском кавалергардском полку считалось очень почётным. Только вот вид у Дениса Давыдова был совсем не представительным: маленький рост, нос-кнопка… Но зато он был живым, остроумным и находчивым. Вскоре товарищи его приняли и полюбили. А он принялся писать злободневные басни и сатиры, в которых нередко высмеивалась власть. В одной из таких басен – «Орлица, Турухан и Тетерев» – недавно занявший престол Александр Первый изображался так:

Но все в надежде той,

Что Тетерев глухой

Пойдёт стезей Орлицы…

Ошиблись бедны птицы!

Глухарь безумный их —

Скупяга из скупых,

Не царствует — корпит над скопленной добычью,

А управлять другим несчастной отдал дичью.

За такие стихи Давыдова тут же сослали в Белорусский гусарский полк. Но поэт не особенно расстроился. В автобиографии он описал свою реакцию так:

«Молодой гусарский ротмистр закрутил усы, покачнул кивер на ухо, затянулся, натянулся и пустился плясать мазурку до упаду».

Именно на новом месте службы Давыдов создал новую лирику – «гусарщину». Он описывал лихие пирушки и бои, прославлял кутежи и гусарское братство.

Я люблю кровавый бой,

Я рождён для службы царской!

Сабля, водка, конь гусарской,

С вами век мне золотой!

Тем временем приближалась первая война с Наполеоном. Брат Дениса Евдоким бросил службу и ушёл в армию добровольцем. Он участвовал в сражении при Аустерлице, получил пять сабельных ран и одну пулевую, попал в плен. Сам Наполеон говорил с ним в госпитале, и об этом написали все европейские газеты.

А молодой офицер Денис Давыдов никак не мог попасть на передовую! В конце концов он ночью пробрался в шатёр к старенькому фельдмаршалу Каменскому, чтобы просить отправки в бой. Появление Давыдова напугало фельдмаршала до полусмерти, и говорили даже, что это – одна из причин помешательства и скорой отставки Каменского.

Но о молодом гусаре, который так хочет попасть на войну, заговорили при дворе. И Давыдова назначили адъютантом генерала Багратиона. Того самого генерала, длинный нос которого насмешник-поэт как-то высмеял в эпиграмме!

При виде нового помощника, Багратион тут же воскликнул: «Вот тот, кто потешался над моим носом». Давыдов не растерялся и ответил, что он писал о генеральском носе от зависти – ведь у него самого и носа-то почти что нет! Эта шутка очень понравилась Багратиону. И потом, когда ему докладывали, что враг на носу, генерал часто шутил: «На чьём носу? Если на моём, то можно ещё отобедать, а если на Денисовом, то по коням!»

Уже с 1807 года Давыдов участвовал в боях с французами. Вместе с Багратионом он появлялся в самых опасных и ответственных местах сражений. А однажды и вовсе отвлёк на себя отряд французских улан – те увлеклись погоней за Давыдовым и не заметили, как пришло подкрепление. За свою храбрость Давыдов был много раз награждён. И даже видел Наполеона! На подписание Тильзитского мира Багратион послал вместо себя своего адъютанта.

После заключения мира Давыдов продолжал участвовать в других войнах, в конце концов дослужился до подполковника и возглавил батальон в Ахтырском гусарском полку.

Но уже приближался 1812 г. – а с ним вторая война с Наполеоном.

Помните строки Лермонтова?

Звучал булат, картечь визжала,

Рука бойцов колоть устала,

И ядрам пролетать мешала

Гора кровавых тел.

Поэт напишет их о Бородинском сражении. А вот что писал Денис Давыдов о боях, в которых ему довелось побывать:

«Бой ужасный! Нас обдавало градом пуль и картечей, ядра рыли колонны наши по всем направлениям».

Давыдов со своим батальоном побывал во всех основных сражениях этой войны – и вот наконец дошёл до деревни Бородино. До великого сражения оставалось пять дней. Денис Давыдов мог уже видеть село, в котором он вырос, родной дом, который теперь разбирали, чтобы построить укрепления…

В этот день он предложил генералу Багратиону создать партизанский отряд.

Провиант для армии, фураж для лошадей, вообще обоз был слабым местом французов: телеги часто отставали, да и провианта было недостаточно. Давыдов предлагал ослабить противника, совершая рейды по тылам: отбивать провиант, ломать мосты, замедлять французов!

Указ о создании летучего партизанского отряда был одним из последних, подписанных Багратионом. Генерал был смертельно ранен во время Бородинского сражения. А вот Давыдов пережил один из самых жарких боёв – за Шевардинский редут. Сразу же после этого он отобрал пятьдесят гусар и восемьдесят казаков и отправился в рейд по тылам противника.

Правда, отряд едва не попал в засаду, устроенную… местными крестьянами! Форма у французов и русских солдат была очень похожа, а офицеры ещё и говорили по-французски. После этого Давыдов начал одеваться скорее как казак и отрастил бороду. И с крестьянским ополчением он наладил сотрудничество: он вооружал крестьян отобранным у французов оружием и действовал вместе с ними.

Партизаны громили обозы, перехватывали транспорты с фуражом и провиантом, уничтожали отряды мародёров. Давыдов вёл дневник партизанских действий, и вот одна из его записей:

«…На рассвете мы атаковали в виду города неприятельский отряд, прикрывавший транспорт. После стремительной атаки большая часть прикрытия рассыпалась, успех превзошёл моё ожидание: двести семьдесят рядовых и шесть офицеров сложили оружие, до ста человек легло на месте».

Отряд Давыдова прославился своими дерзкими рейдами: гусары освобождали русских пленных, громили пехотные батальоны французов… А однажды мимо отряда Давыдова проехал даже сам Наполеон! Однако тогда у отряда было ещё слишком мало сил, чтобы напасть на сопровождение императора. В конце концов Давыдов начал причинять войску французов такой ущерб, что сам Наполеон послал на поимку Давыдова отряд в 2000 всадников – и приказал расстрелять надоедливого гусара на месте.

Но к тому времени отряд Давыдова уже вырос. К тому же Кутузов убедился, что партизанская война даёт результаты, и приказал создать другие отряды. Объединившись, партизаны заманили две тысячи французов в ловушку и взяли в плен со всеми офицерами.

В конце концов отряд Давыдова набрал такую силу, что брал французов в плен уже сотнями. В плен попадали и французские генералы. Давыдов даже взял такие города в Белоруссии, как Белыничи и Гродно.

В конце концов отряд Давыдова влился в регулярную армию, став в её авангарде. И тут неунывающий гусар совершил немало подвигов: например, он взял город Дрезден без крови, просто напугав его защитников. А ещё как-то раз взял в 3500 солдат неприятеля.

Имя Давыдова стало известным во всём мире. У английского писателя Вальтера Скотта в кабинете стоял портрет Давыдова с подписью «Денис Давыдов, Чёрный капитан». Сам же Давыдов советовался с писателем по поводу своих стихов.

Но после войны слава Давыдова начала угасать. Он был слишком неудобен начальству своими взглядами. Звание генерала ему не присваивали очень долго, отправляли служить то в штаб, то в пехоту, которая для гусара Давыдова казалась тюрьмой. Тогда герой войны начал писать мемуары. Он вошёл в литературные круги Петербурга, сдружился с Пушкиным, Баратынским, Вяземским и так далее.

В письмах друзьям Давыдов сообщал:

«Я теперь пустился в записи свои военные, пишу, пишу и пишу. Не позволяют драться, я принялся описывать, как дрались. Я переделываю мой Партизанский опыт. Я думаю, что это сочинение не потонет в Лете и бесполезно не будет…»

Не оставил Давыдов и своих гусарских стихов – в них прибавилось воспоминаний ветеранов, грусти об ушедших друзьях.

Но где вы?.. Слушаю… Нет отзыва! С полей

Умчался брани дым, не слышен стук мечей,

И я, питомец ваш, склонясь главой у плуга,

Завидую костям соратника иль друга.

Но встречались и прежние описания лихих пирушек. Из-за этого у Давыдова чуть не сорвалась свадьба: мать его невесты решила, что поэт пишет о самом себе, и наотрез отказалась выдавать дочь за «пьяницу и картёжника». Друзьям Давыдова пришлось убеждать его будущую тёщу, что сам поэт ведёт скромный образ жизни.

И это было правдой. Женившись, Давыдов окончательно расхотел воевать, решил быть возле жены, в своём имении. Он дописывал свои мемуары, воспитывал детей – а их родилось девять! – занимался сельским хозяйством.

Человек, прошедший столько сражений, умер в 55 лет от удара. Василий Жуковский откликнулся на это печальное событие такими строками:

Вмиг Давыдова не стало!

Сколько славных с ним пропало

Боевых преданий нам!

Как в нём друга жаль друзьям!..

Действительно, за Денисом Давыдовым прочно закрепилась слава «певца-воина». Но многие его стихотворения всё же не касаются кровавых сражений. Давыдов воспевает гусарский быт, описывает досуг гусар. Он пишет простым и изящным языком и по временам обращается даже к просторечиям или профессионализмам – называет особые предметы одежды, оружие. Эта его манера повлияла на творчество Пушкина.

Денис Давыдов прославился как знаменитый острослов, любитель каламбуров и шуток. При жизни и после жизни о нем ходило множество анекдотов и забавных легенд. И даже свою автобиографию Давыдов написал с иронией и юмором.

Однако в творчестве поэта-гусара нашлось место и для любовной лирики.

Напрасно думаете вы,

Чтобы гусар, питомец славы,

Любил лишь только бой кровавый

И был отступником любви.

Давыдов писал о страсти и неразделённых чувствах, о расставаниях и холодности. Из-под его пера выходили пронзительные романсы:

Не пробуждай, не пробуждай

Моих безумств и исступлений,

И мимолётных сновидений

Не возвращай, не возвращай!

Писал Давыдов и замечательную пейзажную лирику – в том числе наполненные пронзительной грустью и нежностью элегии.

А его мемуары и прозаические произведения могут многое рассказать о войне с Наполеоном.

Да и вообще, биография Давыдова настолько поразительна, что сам его образ был воплощён в искусстве. Денис Васильевич Давыдов считается прототипом одного из персонажей романа «Война и мир» – Василия Денисова. Гусар Давыдов стал персонажем таких советских фильмов, как «Гусарская баллада» и «Эскадрон гусар летучих».

Поэзия Давыдова не обрела такой известности, как стихи Пушкина и Лермонтова. Но всё же – если вы будете в Эрмитаже, стоит задержаться в Военной галерее. И ещё раз взглянуть на портрет поэта-гусара с такой необычной судьбой.