Мифологемы ада и рая в очерках А. П. Чехова "Из Сибири"

Мифологемы ада и рая в очерках А.П. Чехова «Из Сибири»

Материал предлагается для проведения занятия по литературе или краеведению в 10-11 классах

Презентацию подготовил:

учитель русского языка и литературы

МБОУ ООШ № 89, г. Новосибирска

Шипунова Яна Руслановна

Цели:

• формирование способности работы с текстом, первичное, вторичное чтение произведение, художественный анализ; 

- воспитание чувств уважения к своему родному сибирскому краю через переживания ссыльных и путешественников. 

«Боже мой, как богата Россия хорошими людьми. Если бы не холод, отнимающий у Сибири лето, и если бы не чиновники, развращающие крестьян и ссыльных, то Сибирь была бы богатейшей и счастливейшей землей».

А.П.Чехов

В основании сибирского текста лежат две сакральные, архаичные мифологемы: рая и ада.

Концепция

«Сибирь – ад»

Концепция

• Суровые климатические условия, неблагоприятные для человека.
• Социально-политические реалии. (Сибирь – место каторги и ссылки.)
• Географическая топика (отдаленность от европейской части России)

«Сибирь – Рай»

Вольный край, бескрайние просторы, нетронутость, первобытность, природная девственность и чистота.

Негативная коннотация Климатические условия:

Лютый холод: « Да, уже май, в России зеленеют леса и заливаются соловьи, а здесь, по дороге от Тюмени до Томска,  на берегах и в оврагах лежит еще снег…».   «Холодно! Ни жилья, ни встречных… Ничто не шевелится в темном воздухе, не издает ни звука, и только слышно, как стучит возок о мерзлую землю…».

Холод сковывает не только тело человека, но и его душу, проникает в самое сознание, затормаживая все процессы.

Географическая топика (отдаленность от европейской части России)

Оппозиция Россия/Сибирь

« Отчего у вас в Сибири так холодно?» Рассказчик не просто отделяет себя от аборигенов, для него Сибирь – не Россия.

« Да, уже май, в России зеленеют леса, и заливаются соловьи, на юге давно уже цветут акация и сирень, а здесь по дороге от Тюмени до Томска, земля бурая, леса голые, на озёрах матовый лёд. На берегах и в оврагах лежит ещё снег...».

Сибирь и Россия - две неравноправные сферы, одна из которых воспринимается как норма, другая – как чуждая и враждебная человеку.

Созданию концепции «Сибирь - ад» также способствуют образы – символы, вот некоторые из них:

Вода – символ рождения и возрождения, но так же зыбкая эмблема бесформенности, неопределенности, ненадежности и опасности. Вода встречается в разных вариациях - « темная», «холодная», «неприветливая река», «разливается», «хлюпает», «дождь лупит», «затопленные луга», «мокрое лицо», «раскаты грома», «дождь бьет нам в бок», «дожди идут день и ночь», «дождь больно бьет в лицо» и т. д.

В очерках «Из Сибири» Чехов писал об Иртыше и его береге, что, «судя по виду», на нем «могут жить одни только жабы и души больших грешников. Иртыш не шумит и не ревет, а похоже на то, как будто он стучит у себя на дне по гробам».

Огонь – символ разрушения и созидания.

Применительно к Сибири – это разрушительная природная сила.

«Огонь вдруг охватит высокую траву: огненный столб вышиною в сажень поднимается над землей, бросит от себя к небу большой клуб дыма и тотчас же падает, точно проваливается сквозь землю…Немножко жутко от такой иллюминации».

Земля/Берег – «пустынный», «голый», «высокий», «отлогий», «осклизкий», «грязный», «на берегу ни души», «в потемках не видно берега», «по берегу белеет снег»; земля – «бурая», «голая», «земля начинает промерзать и грязь обращается в кочки», «рябая полоса земли», «черная оспа», «пустынные и унылые берега притоков Оби».

Мотив холода, обреченности, смерти.

Дорога – «жалкая», «самая безобразная на всем свете», «дорога крадется», «в продолжение всего года дорога остается невозможной: весною - грязь, летом - кочки, ямы и ремонт, зимою -ухабы», «отвратительная», «какая скверная, ужасная дорога !», «Ну, дорога, не дай господи, черт бы её взял».

Ветер - «холодный», «резкий», «сильный», «ревет», «воет», «завывает», «начинает подниматься и бить по лодке», «ветер шумит и поднимает зыбь», «ветер хочет сорвать с меня одежду».

Образ ветра несет гибель и разруху.

Образ дурака

«Бе-ба!», «Ме-ма!» -  кричит в сенях дурачок.

Крик деревенского дурака не просто обстановочная реплика. Это символ дурной бесконечности  сибирского времени, придающего окружающей жизни изрядную долю алогичности и абсурдности.

«Где у тебя глаза были, старая собака?»

«Уплыли на ту сторону, язви их душу!»

«Эй ты, язвина, что стоишь, рот разинул? Отпрягай пристяжную!»

«Чтоб тебя уязвило! Язвина тебе в рот!»

«Возьму обломок оглобли, да обломком тебя, язвина!»

«Так умеют браниться только сибирские ямщики и перевозчики…»

На протяжении всего повествования чувствуется тяжелое настроение отчужденности:

«Везут через реку долго… мучительно долго! Паром ползет… Опять чувство одиночества…»

«Единственное, что по пути напоминает о человеке, это телеграфные проволоки, завывающие под ветер, да верстовые столбы».

Концепция «Сибирь - Рай»

А.П. Чехов употребляет слово «дичь» (дикость). В этом понятии автор на первый план  выдвигает не сему бескультурья (хотя и она, конечно, есть), а сему нетронутости, первобытности, природной и девственности и чистоты. Сибирь предстает, как  затерянный мир, чудом сохранившийся, тогда как вся действительность радикально переменилась.

«Сила и очарование тайги не в деревьях-гигантах и не в гробовой тишине, а в том, что разве одни только перелетные птицы знают, где она кончается.»

Сибирь-Рай

Как объективный бытописатель, А.П.Чехов особенно внимателен к подробностям и достаточно высоко оценивает культуру быта и жизни сибиряков. А. П. Чехов видел светлые картины народной жизни, героизм труда сибирского населения, его высокие моральные качества. Автор не раз восклицает: «Какие хорошие люди!», «Боже мой, как богата Россия хорошими людьми!». Автора поражает доброжелательность и сердечность сибиряков:

«Среди перевозчиков нет ни одного ссыльного, а все свои. Народ добрый, ласковый. Когда я, переплыв реку, взбираюсь на скользкую гору, чтобы выбраться на дорогу, где ждет меня лошадь, вслед мне желают счастливого пути и доброго здоровья и успеха в делах…»

С уважением отозвался писатель о честности сибирских ямщиков: «От Тюмени до Томска ни почтовые, ни вольные ямщики не помнят, чтобы у проезжающего украли что-нибудь, когда идешь на станцию, вещи оставляешь на дворе, на вопрос, не украдут ли, отвечают улыбкой...».

Сибирь-Рай

Жилища сибирских крестьян :

«Часов в пять утра, после морозной ночи и утомительной езды, я сижу в избе вольного ямщика, в горнице и пью чай. Горница – это светлая, просторная комната, с обстановкой, о какой нашему курскому или московскому мужику можно только мечтать. Чистота удивительная: ни соринки, ни пятнышка. Стены белые, полы непременно деревянные, крашеные или покрытые цветными холщовыми подстилками; два стола, диван, стулья, шкаф с посудой, на окнах горшки с цветами. В углу стоит кровать, на ней целая гора из пуховиков и подушек в красных наволочках; чтобы взобраться на эту гору, надо подставлять стул, а ляжешь – утонешь. Сибиряки любят мягко спать».

«Комнаты у них убраны просто, но чисто... полы выкрашены или устланы самоделковыми холщовыми коврами... Вас не посадят пить чай без скатерти, посуда чистая, квас прозрачен, как пиво, - вообще чистоплотность...»

Сибирь-Рай

Сибирский хлеб писатель нашел очень вкусным и убедился, что по всему огромному тракту его пекут прекрасно:

«Вкусны и пироги, и блины, и оладьи, и калачи...»

«К чаю мне подают блинов из пшеничной муки, пирогов с творогом и яйцами, оладий, сдобных калачей… Хлеб везде по сибирскому тракту пекут вкуснейший; пекут его ежедневно и в большом количестве».

Большое впечатление на Чехова произвела сибирская природа. Чехов любовался могучими сибирскими реками, суровой тайгой - богатой природой сибирского края .

«Какая полная, умная и смелая жизнь осветит со временем эти берега» , - писал Чехов о Енисее.

Сибирь-Рай

«Сила и очарование тайги не в деревьях-гигантах и не в гробовой тишине, а в том, что разве одни только перелетные птицы знают, где она кончается. В первые сутки не обращаешь на нее внимания; во вторые и в третьи удивляешься, а в четвертые и пятые переживаешь такое настроение, как будто никогда не выберешься из этого зеленого чудовища».

Очерки «Из Сибири«» заканчиваются развернутым описанием тайги, этого зеленого чудовища. Человек, живущий в условиях тайги, поставлен перед выбором: либо пропасть и затеряться в ее бескрайних просторах, либо преодолеть свою личностную ограниченность и обрести такие качества, которые позволят ему стать вровень со здешней природой».

«Конечно, неприятно жить в Сибири, но лучше быть в Сибири и чувствовать себя благополучным человеком, чем жить в Петербурге». А.П. Чехов