«Неукротимый город»
Сценарий литературно-музыкального вечера, посвященного снятию блокады Ленинграда
Звучит фонограмма песни «Город детства». Выходят юноши и девушки, нарядные, с воздушными шарами, цветами. На заднем плане вид города Ленинграда: набережная Невы, Петропавловская крепость. Из группы гуляющих по сцене (по набережной) на передний план выходят юноша и девушка.
Юноша (обращается к девушке).
Приезжай в мой город, приезжий!
Он тебя, как маленькую, встретит,
Выкатит расцвеченный трамвай,
По Неве прокатит на рассвете.
Девушка.
Он поднимет радужно мосты,
И замрет, спокойный, величавый.
Юноша.
Он преподнесет тебе цветы
Где-нибудь за Нарвскою заставой.
Девушка.
Ты по новым улицам пройдешь -
Улицы широкие, прямые.
Улицы шумны, как молодежь,
Потому что тоже молодые.
Юноша.
Ты посмотришь вечером в Неву,
В этот час весеннего отлива,
И Нева покажет наяву,
Как ты удивительна красива...
Девушка.
Не дари мне писем, не дари.
Приезжай - тебе покажет всякий,
Как влюбленным светит до зари
Мой светлоголовый Исаакий.
Юноша.
Мне хвалили город парижан.
Что кому, а мне - мой город дорог!
Приезжай в мой город, приезжай,
Потому что это добрый город.
Ведущий. Еще не кончилась короткая белая ночь. По набережным Невы гуляли вчерашние десятиклассники, когда над городом раздался гул самолетных моторов. Для тех, кто по традиции, прямо с выпускного школьного вечера ушел встречать новый день на Неву, это могло показаться добрым предзнаменованием: крылья над головой в начале счастливого дня!... Они еще не знали, эти переполненные счастьем юноши и девушки, что появившиеся так рано над городом истребители взлетели по тревоге.
Звучит фонограмма фрагмента 7-й симфонии Д. Шостаковича. Сцену пересекают лучи прожектора.
Юноша.
Пламя ударило в небо -
Ты помнишь,
Родина?
Тихо сказала:
«Вставайте на помощь...» -
Родина.
Славы
никто у тебя не выпрашивал,
Родина.
Просто был выбор у каждого:
я
или
Родина.
(Р. Рождественский «Реквием»)
1-й ведущий. 23 июня, понедельник. День этот рождался под завывание сирен. В 1 час 45 минут в уже выключившихся репродукторах раздалась скороговорка диктора: «Внимание! Внимание! Воздушная тревога!»
Звучит фонограмма песни «Вставай, страна огромная».
Юноша.
Стоял народ и слушал сводку
Советского Информбюро.
Кружился рупор над слободкой,
Роняя черное перо.
Звенело - сталью или жестью...
Но люди шли,
и шли,
и шли….
Как будто тут иные вести,
Чем дома, услыхать могли,
Как будто тут, при всем народе,
Плечом к плечу, к спине спина -
Любая весть терпимей вроде,
Да и война не так страшна.
2-й ведущий. А гитлеровцы упрямо стремились вперед, хотя это давалось им нелегко… 2 сентября 1941 года было произведено первое снижение норм продажи хлеба. Чтобы растянуть очень небольшие запасы муки, решением Ленгорисполкома от 4 сентября было предложено примешивать к ней 12% соевой муки, 2,5% жмыха, 1,5% отрубей. А 8 сентября гитлеровские войска окружили город. Началась блокада.
3-й ведущий. Но не забывала о Ленинграде наша страна. Уже в сентябре в «Ленинградской правде» было напечатано стихотворение народного певца Казахстана Джамбула.
Юноша (в национальном казахском костюме).
Ленинградцы, дети мои!
Ленинградцы, гордость моя!
Виден отблеск невской струи
Мне в струе степного ручья.
К Ленинграду со всех концов
Отправляются поезда.
Провожают своих бойцов
Наши села и города.
Из глубин казахской земли
Реки нефти к вам потекли,
Наших лучших коней приплод,
Груды яблок, сладких, как мед.
Это все вам должно помочь,
Душегубов откинуть прочь.
Слышат пастбища Сыр-Дарьи
Вой взбесившегося зверья.
Ленинградцы, дети мои!
Ленинградцы, гордость моя!
На сцену выходит группа юношей и девушек в военной форме, с санитарными сумками. Они свободно располагаются на сцене: сидят на скамейке, на крыльце полуразрушенного дома (декорация), кто-то распечатывает конверт-треугольник и читает друзьям письмо с фронта. Все тихо поют песню «Темная ночь».
Юноша. 19 октября пришла тревожная весть из столицы - о введении в Москве и прилегающих к ней районах осадного положения. И тут же радио города на Неве начало передачу на Москву. Все выступления ленинградцев, обращенные к защитникам столицы, были полны глубокой веры в победу, но больше всего запало в душу москвичей стихотворение Ольги Берггольц.
Девушка.
Всем, что есть у тебя живого,
Всею силой своей любви,
Кровью, пламенем, сталью, словом -
Задержи врага.
Раздави!
Юноша. Снова, уже в четвертый раз, снижены нормы выдачи хлеба. По рабочей карточке с 13 ноября выдается 300 граммов хлеба в день, по карточкам остальных категорий населения - 150 граммов. «Тонкий ленинградский ломтик хлеба - он почти не весит на руке», - так писала Ольга Берггольц.
На сцену выходят ученики. Они передают бережно из рук в руки кусочек хлеба.
1-й ученик. В конце ноября 1941 года в Ленинграде хлеб выпекался из следующей смеси (передает хлеб).
2-й ученик. Пищевой целлюлозы - 10% (передает хлеб).
3-й ученик. Хлопкового жмыха - 12% (передает хлеб)
4-й ученик. Обойной пыли - 2% (передает хлеб)
5-й ученик. Кукурузной муки - 3% (передает хлеб)
6-й ученик. Ржаной муки - 71%.
1-й ведущий. Канун Нового года. 193-й день войны. И все-таки в городе ощущается приближение праздника.
2-й ведущий. Несмотря на нехватку горючего, автомобилисты привезли из леса 1000 елок. Из глубокого тыла для детских учреждений Ленинграда прибыли мандарины.
3-й ведущий. Водитель Максим Твердохлеб вез эти мандарины по льду Ладожского озера - Дороге жизни. Его машину атаковали два немецких истребителя. Пулеметные очереди вдребезги разбили ветровое стекло, откололи кусок баранки - руля.
4-й ведущий. Ухватившись окровавленными руками за то, что осталось от рулевого колеса, шофер продолжал вести машину.
1-й ведущий. А когда он вернулся - все удивились, как он такой машиной мог управлять: в ней было 49 пробоин!.. Дети, которым достались поврежденные мандарины, конечно, не догадались, что это следы вражеских пуль.
Звучит фонограмма песни «Последний бой».
Юноша.
Страшный путь! На тридцатой последней версте
Ничего не сулит хорошего,
Под моими ногами устало хрустеть
Ледяное ломкое крошево.
...Страшный путь! Ты на пятой своей версте
Потерял для меня конец,
И ветер устал над тобою свистеть,
И устал грохотать свинец.
... Самый страшный путь из моих путей!
На двадцатой версте как я мог идти!
Шли навстречу из города сотни детей...
Сотни детей! Замерзали в пути...
...Мне в атаках не надобно слова «вперед»,
Под каким бы нам ни бывать огнем -
У меня в зрачках черный ладожский лед.
Ленинградские дети лежат на нем.
(А. Межиров «Ладожский лед»)
Инсценировка отрывка из поэмы С. Смирнова «Сердце и дневник». Звук метронома. Комната, на стене черная тарелка репродуктора, окно с полосками бумаги крест-накрест. За столом, на котором горит свечка, сделанная из патронной гильзы, сидит девочка, закутанная в шаль, и огрызком карандаша что-то записывает в маленькую книжечку-блокнот.
Ученик.
А петля блокады туже, туже,
Беспощадней будничность ее.
С моря нагнетаемая стужа
Так и ломится в твое жилье.
Ученица.
Холод, мрак, согбенные фигуры,
А за толстой линией окна
Минус 35 температура
И все та же самая война.
Ученик.
Ничего от прежней Тани нету,
Изменились все черты лица,
Вот она - одиннадцатилетний
Человек с глазами мудреца.
1-й ведущий. 28 декабря одиннадцатилетняя ленинградская школьница Таня Савичева сделала первую запись в своем дневнике, о котором впоследствии узнала вся страна.
Ученица.
Раньше всех встает на кухне Женя
И спешит из дома поутру.
Таня с тайным чувством уважения
Провожает старшую сестру.
На завод за восемь километров
Ходит Женя каждый божий день
И уже пугающе заметно
Тает, словно собственная тень.
Ученик.
Женя, Женя! Ранняя сутулость,
Изможденность ясного чела.
... На завод ушла и не вернулась -
Прямо на работе умерла…
Ученица.
А метель в горелом переулке
Клок афиши трогает и гнет.
Таня вынимает из шкатулки
Маленькую книжечку - блокнот.
Ищет букву «Ж» по алфавиту,
Карандаш достала из стола,
А затем не детски, деловито,
Вписывает: «Женя умерла».
Девочка (Таня Савичева). Женя умерла 28 декабря в 12 часов 30 минут утра 1941 года.
Ученик.
Умерла наставница и няня,
Вечный холод в грудь ее проник.
Со священной бережностью Таня
Держит свой теперешний дневник.
Таня Савичева.
Где они теперь, мои салазки,
Где мои «снегурочки»-коньки?
Все трясет от орудийной встряски,
Даже воду в прорубях реки.
Все остатки радости сгорели.
Все в разрывах - суша и гранит.
И под говор мартовской капели
Занемог брат Лека, Леонид.
2-й ведущий.
И опять же вынула украдкой
Свой блокнотик младшая сестра
И вписала строго, крупно, кратко:
«Лека умер в 5 часов утра».
Таня Савичева. Лека умер 17 марта 1942 года в 5 часов утра.
3-й ведущий.
А зима все бедственней. И вскоре
Смерть пошла косить из дома в дом.
Умерла учительница в школе,
Замертво свалился управдом.
Гибнут люди, гибнут сплошь и рядом,
Кто во тьме, а кто средь бела дня.
И приметой скорбного обряда
Стал служить не гроб, а простыня.
4-й ведущий.
Стужа жгла, сугробы наметала,
Даже хоронила задарма.
И служила вроде санитара
Долгая блокадная зима.
1-й ведущий.
Машинально Таня полистала
Свой немногословный дневничок.
Все семейство Савичевых встало
Перед нею вновь наперечет.
И она буквально по два слова
Пишет, как на крайней полосе.
Таня Савичева. ... «Савичевы умерли».
1-й ведущий. И снова.
Таня Савичева. ... «умерли».
1-й ведущий. И добавляет.
Таня Савичева. «Все».
1-й ведущий.
За окном весеннее блистанье.
А она сиротски занесла
В свой дневник:
Таня Савичева. «Осталась одна Таня».
1-й ведущий. Даже не поставила числа.
2-й ведущий. Вот так погибла большая ленинградская семья. Всех унесла блокада. Не выжила и сама Таня. Ее, правда, вывезли из Ленинграда, но голод настолько подорвал здоровье девочки, что она умерла. Там, в Горьковской области, в поселке Шатры, стоит памятник маленькой ленинградской школьнице.
Звучит песня «Землянка». На фоне музыки - стихи.
Девушка.
Пустой коптилки мутный свет,
И под подушкой портрет...
Гудит, гудит тяжелый гром.
Бессонный долбит метроном.
Юноша.
Так каждый день, так каждый день…
Труднее каждая ступень.
Но надо, надо, надо
Стоять ночами на часах.
Лежит блокада Ленинграда
Сегодня на твоих плечах.
На сцену выходят ученики и читают отрывок из стихотворения Ольги Берггольц «Памяти защитников».
1-й ученик.
…Когда прижимались солдаты, как тени,
К земле и уже не могли оторваться, -
Всегда находился в такое мгновенье
Один безымянный, Сумевший Подняться.
2-й ученик.
Не все имена поколенье запомнит.
Но в тот исступленный, клокочущий полдень
Безусый мальчишка, гвардеец и школьник,
Поднялся - и цепи штурмующих поднял.
1-й ученик.
Он полз и бежал, распрямлялся и гнулся,
Он звал, и хрипел, и карабкался в гору,
Он первым взлетел на нее, обернулся
И ахнул, увидев открывшийся город!
2-й ученик.
И может быть, самый счастливый на свете,
Всей жизнью в тот миг торжествуя победу, -
Он смерти мгновенной своей не заметил,
Ни страха, ни боли ее не изведав.
1-й ученик.
Он падал лицом к Ленинграду. Он падал,
А город стремительно мчался навстречу…
2-й ученик.
…Впервые за долгие годы снаряды
На улицы к нам не ложились в тот вечер.
Звучит песня «Товарищ память». Поют все участники композиции.
1-й ведущий.
Здесь нас бомбами глушили,
Здесь нас голодом морили.
Мы с тобой, любимый город,
Были все же всех сильней.
Нет, мы их не позабыли.
Нет, мы их не позабыли -
Все вместе. Девятьсот блокадных дней.
Исполняется песня «Над заставами Ленинградскими». Поют участники композиции и все сидящие в зале.
Получите свидетельство
Вход
Сценарий литературного вечера, посвященного снятию блокады Ленинграда "Неукротимый город" (64 КB)
0
2539
227
Нравится
0
